Некрасов «Орина, мать солдатская»

Николай Алексеевич Некрасов «Орина, мать солдатская»

День-деньской моя печальница,

В ночь — ночная богомолица,

Векова моя сухотница...

Из народной песни

Чуть живые, в ночь осеннюю

Мы с охоты возвращаемся,

До ночлега прошлогоднего,

Славу богу, добираемся.

«Вот и мы! Здорово, старая!

Что насупилась ты, кумушка!

Не о смерти ли задумалась?

Брось! пустая это думушка!

Посетила ли кручинушка?

Молви — может, и размыкаю».

И поведала Оринушка

Мне печаль свою великую.

«Восемь лет сынка не видела,

Жив ли, нет — не откликается,

Уж и свидеться не чаяла,

Вдруг сыночек возвращается.

Вышло молодцу в бессрочные...

Истопила жарко банюшку,

Напекла блинов Оринушка,

Не насмотрится на Ванюшку!

Да не долги были радости.

Воротился сын больнехонек,

Ночью кашель бьет солдатика,

Белый плат в крови мокрехонек!

Говорит: «поправлюсь, матушка!»

Да ошибся — не поправился,

Девять дней хворал Иванушка,

На десятый день преставился...»

Замолчала — не прибавила

Ни словечка, бесталанная.

«Да с чего же привязалася

К парню хворость окаянная?

Хилый, что ли, был с рождения?..»

Встрепенулася Оринушка:

«Богатырского сложения,

Здоровенный был детинушка!

Подивился сам из Питера

Генерал на парня этого,

Как в рекрутское присутствие

Привели его раздетого...

На избенку эту бревнышки

Он один таскал сосновые...

И вилися у Иванушки

Русы кудри как шелковые...»

И опять молчит несчастная...

«Не молчи — развей кручинушку

Что сгубило сына милого —

Чай, спросила ты детинушку?»

«Не любил, сударь, рассказывать

Он про жизнь свою военную,

Грех мирянам-то показывать

Душу — богу обреченную!

Говорить — гневить всевышнего,

Окаянных бесов радовать...

Чтоб не молвить слова лишнего,

На врагов не подосадовать,

Немота перед кончиною

Подобает христианину.

Знает бог, какие тягости

Сокрушили силу Ванину!

Я узнать не добивалася.

Никого не осуждаючи,

Он одни слова утешные

Говорил мне, умираючи.

Тихо по двору похаживал

Да постукивал топориком,

Избу ветхую облаживал,

Огород обнес забориком;

Перекрыть сарай задумывал.

Не сбылись его желания:

Слег — и встал на ноги резвые

Только за день до скончания!

Поглядеть на солнце красное

Пожелал, — пошла я с Ванею:

Попрощался со скотинкою,

Попрощался с ригой, с банею.

Сенокосом шел — задумался,

«Ты прости, прости, полянушка,

Я косил тебя во младости!»

И заплакал мой Иванушка!

Песня вдруг с дороги грянула,

Подхватил, что было голосу:

«Не белы снежки», закашлялся,

Задышался — пал на полосу!

Не стояли ноги резвые,

Не держалася головушка!

С час домой мы возвращалися...

Было время — пел соловушка!

Страшно в эту ночь последнюю

Было: память потерялася,

Всё ему перед кончиною

Служба эта представлялася.

Ходит, чистит амуницию,

Набелил ремни солдатские,

Языком играл сигналики,

Песни пел — такие хватские!

Артикул ружьем выкидывал,

Так, что весь домишка вздрагивал;

Как журавль стоял на ноженьке

На одной — носок вытягивал.

Вдруг метнулся... смотрит жалобно...

Повалился — плачет, кается,

Крикнул: «Ваше благородие!

Ваше!»... вижу — задыхается.

Я к нему. Утих, послушался —

Лег на лавку. Я молилася:

Не пошлет ли бог спасение?..

К утру память воротилася,

Прошептал: «Прощай, родимая!

Ты опять одна осталася!..»

Я над Ваней наклонилася,

Покрестила, попрощалася,

И погас он словно свеченька

Восковая, предыконная...»

Мало слов, а горя реченька,

Горя реченька бездонная!..

Рекомендуем посмотреть:

Некрасов «В полном разгаре страда деревенская»

Некрасов «С работы»

Некрасов «Размышления у парадного подъезда»

Некрасов «Саша»

Некрасов «Тройка»