Алексеев «Данке шён!»
Сергей Алексеев «Данке шён!»
На одной из берлинских улиц остановилась походная кухня. Только что откипели кругом бои. Ещё не остыли от схваток камни. Потянулись к еде солдаты. Вкусна после боя солдатская каша. Едят в три щеки солдаты.
Хлопочет у кухни Юрченко. Сержант Юрченко — повар, хозяин кухни. Хвалят солдаты кашу. Добрые слова приятно сержанту слушать.
— Кому добавки? Кому добавки?
— Ну что ж — подбрось, — отозвался ефрейтор Зюзин.
Добавил Юрченко Зюзину каши. Снова у кухни возится.
Вдруг чудится Юрченко, словно бы кто-то в спину солдату смотрит. Повернулся — ив самом деле. Стоит в подворотне ближайшего дома с вершок, с ноготок мальчонка, на Зюзина, на кухню глазами голодными смотрит.
Сержант поманил мальчишку:
— Ну-ка ступай сюда.
Подошёл тот к солдатской кухне.
— Ишь ты, не робкий, — бросил ефрейтор Зюзин.
Взял Юрченко миску, наполнил кашей. Даёт малышу.
— Данке шён, — произнёс малыш.
Схватил миску, умчался в подворотню.
Кто-то вдогонку бросил:
— Миску не слопай, смотри верни!
— Э-эх, наголодался, видать, — заметил Зюзин.
Прошло минут десять. Вернулся мальчишка. Тянет миску, а с ней и свою тарелку. Отдал миску, а сам на тарелку глазами косит.
— Что же тебе, добавки?
— Битте, фюр швестер, — сказал мальчишка.
— Для сестрёнки просит, — объяснил кто-то.
— Ну что же, тащи и сестрёнке, — ответил Юрченко.
Наполнил повар тарелку кашей.
— Данке шён, — произнёс мальчишка. И снова исчез в подворотне.
Прошло минут десять. Снова малыш вернулся. Подошёл он к походной кухне. Тянет тарелку:
— Битте, фюр муттер. (Просит для матери.)
Рассмеялись солдаты:
— Ишь ты, какой проворный!
Получил и для матери мальчик каши.
Мальчонка был первым.
Вскоре возле походной кухни уже группа ребят собралась. Стоят в отдалении, смотрят на миски, на кухню, на кашу.
Едят солдаты солдатскую кашу, видят голодных детей, каша не в кашу, в солдатские рты не лезет. Переглянулись солдаты. Зюзин на Юрченко, на Зюзина Юрченко.
— А ну подходи! — крикнул ребятам Юрченко.
Подбежали ребята к кухне.
— Не толпись, не толпись, — наводит порядок Зюзин.
Выдал ребятам миски. Построил в затылок один другому.
Получают ребята кашу:
— Данке шён!
— Данке шён!
Наголодались, видать, ребята. Едят в три щеки.
Вдруг в небе над этим местом взвыл самолёт. Глянули вверх солдаты. Не наш самолёт — фашистский.
— А ну по домам! А ну по домам! — погнал от кухни ребят ефрейтор Зюзин.
Не отходят ребята. Ведь рядом каша. Жаль расставаться с кашей.
— Марш! — закричал ефрейтор.
Пикирует самолёт. Отделилась бомба. Летит.
Бросились дети в разные стороны. Лишь Зюзин один замешкался.
Ударила бомба — ни кухни, ни Зюзина. Лишь каша, словно живая, ползёт по камням, по притихшей улице.
Рекомендуем посмотреть:
Алексеев. Рассказы о Великой Московской битве
Нет комментариев. Ваш будет первым!