Русские народные сказки для детей 5-6 лет
Русские народные сказки для детей старшей группы
Русская народная сказка «Крылатый, мохнатый да масленый»
На лесной опушке, в тёпленькой избушке, жили- были три братца: воробей крылатый, мышонок мохнатый да блин масленый.
Воробей с поля прилетел, мышонок от кота удрал, блин со сковороды убежал.
Жили они, поживали, друг друга не обижали. Каждый свою работу делал, другому помогал. Воробей еду приносил — с полей зёрен, из лесу грибов, с огорода бобов. Мышонок дрова рубил, а блин щи да кашу варил.
Хорошо жили. Бывало, воробей с охоты воротится, ключевой водой умоется, сядет на лавку отдыхать. А мышь дрова таскает, на стол накрывает, ложки крашеные считает. А блин у печи — румян да пышен — щи варит, крупной солью солит, кашу пробует.
Сядут за стол — не нахвалятся. Воробей говорит:
— Эх, щи так щи, боярские щи, как хороши да жирны!
А блин ему:
— А я, блин масленый, окунусь в горшок да вылезу — вот щи и жирные!
А воробей кашу ест, похваливает:
— Ай каша, ну и каша — горазд горяча!
А мышь ему:
— А я дров навезу, мелко нагрызу, в печь набросаю, хвостиком разметаю — хорошо в печи огонь горит — вот каша и горяча!
— Да и я, — говорит воробей, — не промах: соберу грибов, натащу бобов — вот вы и сыты!
Так они жили, друг друга хвалили, да и себя не обижали.
Только раз призадумался воробей.
«Я, — думает, — целый день по лесу летаю, ножки бью, крылышки треплю, а они как работают? С утра блин на печи лежит — нежится, а только к вечеру за обед берётся. А мышь с утра дрова везёт да грызёт, а потом на печь заберётся, на бок перевернётся, да и спит до обеда. А я с утра до ночи на охоте — на тяжкой работе. Не бывать больше этому!»
Рассердился воробей — ножками затопал, крыльями захлопал и давай кричать:
— Завтра же работу поменяем!
Ну, ладно, хорошо. Блин да мышонок видят, что делать нечего, на том и порешили. На другой день утром блин пошёл на охоту, воробей — дрова рубить, а мышонок — обед варить.
Вот блин покатился в лес. Катится по дорожке и поёт:
Прыг-скок,
Прыг-скок,
Я — масленый бок,
На сметанке мешан,
На маслице жарен!
Прыг-скок,
Прыг-скок,
Я — масленый бок!
Бежал, бежал, а навстречу ему Лиса Патрикеевна.
— Ты куда, блинок, бежишь-спешишь?
— На охоту.
— А какую ты, блинок, песенку поёшь? Блин заскакал на месте да и запел:
Прыг-скок,
Прыг-скок,
Я — масленый бок,
На сметанке мешан,
На маслице жарен!
Прыг-скок,
Прыг-скок,
Я — масленый бок!
— Хорошо поёшь, — говорит Лиса Патрикеевна, а сама ближе подбирается. — Так, говоришь, на сметане мешан?
А блин ей:
— На сметане да с сахаром!
А лиса ему:
— Прыг-скок, говоришь?
Да как прыгнет, да как фыркнет, да как ухватит за масленый бок — ам!
А блин кричит:
— Пусти меня, лиса, в дремучие леса, за грибами, за бобами — на охоту!
А лиса ему:
— Нет, я съем тебя, проглочу тебя, со сметаной, с маслом да и с сахаром!
Блин бился, бился, еле от лисы вырвался, — бок в зубах оставил, — домой побежал!
А дома-то что делается!
Стала мышка щи варить: чего ни положит, а щи всё не жирны, не хороши, не маслены.
«Как, — думает, — блин щи варил? А, да он в горшок нырнёт да выплывет, и станут щи жирные!»
Взяла мышка да и кинулась в горшок. Обварилась, ошпарилась, еле выскочила! Шубка повылезла, хвостик дрожмя дрожит. Села на лавку да слёзы льёт.
А воробей дрова возил: навозил, натаскал да давай клевать, на мелкие щепки ломать. Клевал, клевал, клюв на сторону своротил. Сел на завалинку и слёзы льёт.
Прибежал блин к дому, видит: сидит воробей на завалинке — клюв на сторону, слезами воробей заливается. Прибежал блин в избу — сидит мышь на лавке, шубка у ней повылезла, хвостик дрожмя дрожит.
Как увидели, что у блина полбока съедено, ещё пуще заплакали.
Тут блин и говорит:
— Так всегда бывает, когда один на другого кивает, своё дело делать не хочет.
Тут воробей со стыда под лавку забился. Ну, делать нечего, поплакали-погоревали, да и стали снова жить-поживать по-старому: воробей еду приносить, мышь дрова рубить, а блин щи да кашу варить.
Так они живут, пряники жуют, медком запивают, нас с вами вспоминают.
Вопросы для обсуждения
• Как обычно начинаются русские народные сказки? Эта сказка начинается так же или по-другому?
• Как звали героев сказки? Почему у них были такие необычные имена?
• Как жили друзья вначале? («Жили они, поживали, друг друга не обижали»; «хорошо жили».)
• Почему у них всё дружно да ладно получалось? Вспомни, что делал каждый из них и как выполнял свою работу?
• Почему однажды воробей обиделся на своих друзей? Как ты думаешь, он был прав?
• Расскажи, что случилось, когда друзья решили поменяться своими обязанностями, своей работой.
• Как ты думаешь, почему из блина не получился добытчик, охотник, мышка не сумела приготовить вкусную еду, а воробей не смог дров нарубить?
• Блин в конце сказки сказал: «Так всегда бывает, когда один на другого кивает, своё дело делать не хочет». Как ты понимаешь эти слова? Почему блин так сказал?
• Чему учит эта сказка?
Русская народная сказка «Кот-воркот, Котофей Котофеевич»
На лесной опушке, в маленькой избушке, жили-были старик и старушка. Не было у них ни коровы, ни свиньи, никакой скотинки, а был один кот. Кот-воркот, Котофей Котофеевич. И был тот кот жадный да вороватый: то сметанку слижет, то масло съест, то молочко выпьет. Наестся, напьётся, ляжет в уголок, лапкой гладит животок, да всё — «мяу» да «мяу», да всё — «мало» да «мало», «мне бы оладушков да блинков, мне бы масленых пирогов».
Ну, старичок терпел, терпел, да не вытерпел: взял кота, отнёс в лес да и бросил. «Живи, Кот Котофеич, как хочешь, иди, Кот Котофеич, куда знаешь».
А Кот Котофеич в мох зарылся, хвостом закрылся да и спит себе.
Ну, день прошёл — Котофеичу есть захотелось. А в лесу ни сметанки, ни молока, ни блинков, ни пирогов, ничегошеньки нет. Беда! Эх ты, Котя-коток — пустой животок! Пошёл котик по лесу — спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой. А навстречу ему Лиса Патрикеевна:
— Ах ти мне, да ох-ти мне. Да ты кто таков, из каких краёв? Спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой?
А кот спину выгнул, раз-другой фыркнул, усы рае- топорщил:
— Кто я таков? Из сибирских лесов — Котофей Котофеич.
— Пойдём, миленький Котофей Котофеич, ко мне, лисоньке, в гости.
— Пойдём.
Привела его лисонька к своему крыльцу, к своему
А он:
«Мяу да мяу!»
А он:
— Мало да мало, мне бы оладушков да блинков, мне бы масленых пирогов!
Вот лиса и говорит:
— Кот Котофеич, да как же тебя такого жадного да разборчивого досыта накормить? Пойду-ка я у соседей помощи просить.
Побежала лиса по лесу. Шубка шёлковая, хвост золотой, глаз огневой — ах, хороша лисичка-сестричка!
А навстречу ей волк:
— Здравствуй, кумушка-лисонька, куда бежишь, за чем спешишь, о чём хлопочешь?
— Ой, не спрашивай, не задерживай, волк-куманёк, мне недосуг.
А волк ей:
— Скажи, кумушка, что надобно, может, я помогу.
— Ах, волк-куманёк, приехал ко мне любименький браток из дальних краёв, из сибирских лесов — Котофей Котофеич.
— А нельзя ли, кумушка, посмотреть на него?
— Можно, волчище, серый бочище, только он сильно сердитый. К нему без подарка не подходи — шкуру сдерёт.
— А я, кумушка, ему барана притащу.
— Барана ему маловато. Ну да ладно. Я за тебя, куманёк, похлопочу, может, он к тебе и выйдет.
И побежала лисонька дальше. Шубка шёлковая, хвост золотой, глаз огневой — ах, хороша лисичка-сестричка!
А навстречу ей медведь.
— Здравствуй, лисонька, здравствуй, кумушка, здравствуй, красавица! Ты куда бежишь, за чем спешишь, о чём хлопочешь?
— Ой, не спрашивай, не задерживай, Михайло Михайлович, мне недосуг.
— Скажи, кумушка, что надобно, может, я помогу.
— Ах, Михайло Михайлович! Приехал ко мне любименький браток из дальних краёв, из сибирских лесов — Котофей Котофеич.
— А нельзя ли, кумушка, посмотреть на него?
— Ой, Мишенька, Кот Котофеич у меня сердитый: кто не понравится, сейчас съест. К нему без подарка и не подходи.
— Я ему быка принесу.
— То-то! Только ты, Мишенька, быка под сосну, сам на сосну, не кряхти, тихохонько сиди. А то он тебя съест.
Лиса хвостиком махнула и была такова.
Ну вот, на другой день волк да медведь и притащили к лисонькиному дому подарки — барана да быка. Сложили подарки под сосну да давай спорить.
— Ступай, волчище, серый хвостище, зови лису с братом, — медведь говорит, а сам дрожит, кота боится.
А волк ему:
— Нет, Мишенька, иди сам, ты побольше да потолще, тебя труднее съесть.
Друг за дружку прячутся, идти не хотят. Откуда ни возьмись, бежит заяц-зайчишка, коротенький хвостишка.
А Мишка на него:
— Стой!..
Стал зайчишка. Сам дрожит, зубами стучит, хвостиком подрагивает.
— Ступай, зайчишка, коротенький хвостишка, к Лисе Патрикеевне. Скажи, что мы их с братом поджидаем.
Зайка и побежал.
А волк-волчище скулит, дрожит:
— Михайло Михайлович, я маленький, спрячь меня!
Ну, Мишка его в кусты и спрятал. А сам на сосну залез, на самую маковку.
Вот лиса двери раскрыла, на порог ступила и кричит:
— Собирайтесь, звери лесные, малые и большие, посмотрите, каков из сибирских лесов Котофей Котофеич!
Да и вышел Кот Котофеич: спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой.
Увидел его медведь и шепчет волку:
— Тьфу какой зверишка — маленький, поганенький! А кот увидел мясо, да как прыгнет, как начнёт мясо
— Мяу да мяу, мало да мало, мне бы оладушков да блинков, мне бы масленых пирогов!
Медведь так и затрясся от страха:
— Ой, беда! Мал да силён, силён да жаден — быка ему мало. Как бы меня не съел!
Сидит Мишка, дрожит, всю сосну качает. Хочется и волку на диковинного зверя взглянуть. Зашевелился под листьями, а кот думает — мышь. Как бросится, ка-ак прыгнет, когти выпустил — прямо волку в нос!
Волк — бежать. Кот волка увидал, испугался да прыг на сосну. Всё выше, всё выше забирается. А на сосне медведь.
«Беда, — думает, — волка съел, до меня добирается!»
Задрожал, ослабел, да как брякнется с дерева, все бока отбил. Наутёк пустился. А лиса хвостом вертит, им вслед кричит:
— А вот он вам задаст, вот он вас съест! Погодите- ка, подождите-ка!
Ну с той поры все звери стали кота бояться. Стали ему дань носить. Кто — дичинки, кто — ветчинки, кто — оладушков, кто — масленых пирогов. Принесут, под сосну положат — да бежать. Ох, хорошо зажил серый коток, лисичкин браток, из сибирских лесов Кот Котофеич, что спина дугой, хвост трубой, усы щёточкой.
Вот и сказка вся, больше плесть нельзя. Сказке конец, а мне берёзовый ларец. В ларце плошки да ложки, губные гармошки: петь-плясать да поживать, нашу сказочку похваливать.
Вопросы для обсуждения
• О ком эта сказка? Каким ты представляешь себе Кота-вор- кота, Котофея Котофеевича?
• Расскажи, как кот оказался в лесу. Он мог пропасть с голоду? Кто его спас от голодной смерти?
• Что сделала лисичка, когда увидела, что кот жадный да разборчивый в еде? Как ты думаешь, почему она не выгнала его, а побежала добывать ему ещё еды?
• Какую хитрость придумала лиса, чтобы накормить кота досыта?
• Расскажи, как кот напугал волка с медведем.
• Чем закончилась эта сказочная история?
• Какая сказочная формула помещена в самом конце сказки, после сказочной истории? («Вот и сказка вся, больше плесть нельзя. Сказке конец, а мне берёзовый ларец. В ларце плошки да ложки, губные гармошки: петь- плясать да поживать, нашу сказочку похваливать».)
• Какой ты представляешь себе Лису Патрикеевну? Как она описывается в сказке? («Шубка шёлковая, хвост золотой, глаз огневой — ах, хороша лисичка-сестричка!») Как её называет сказочник? (Лисонька, лисичка-сестричка, кумушка-лиса, кумушка, красавица.) Как ты думаешь, она нравится сказочнику? А тебе она понравилась? Чем?
Русская народная сказка «Сивка-Бурка»
Жил-был старик, и было у него три сына. Младшего все Иванушкой-дурачком звали.
Посеял раз старик пшеницу. Добрая уродилась пшеница, да только повадился кто-то ту пшеницу мять да топтать.
Вот старик и говорит сыновьям:
— Милые мои дети! Стерегите пшеницу каждую ночь по очереди, поймайте вора!
Настала первая ночь.
Отправился старший сын пшеницу стеречь, да захотелось ему спать. Забрался он на сеновал и проспал до утра.
Приходит утром домой и говорит:
— Всю-то ночь я не спал, пшеницу стерёг! Иззяб весь, а вора не видал.
На вторую ночь пошёл средний сын. И он всю ночь проспал на сеновале.
На третью ночь приходит черёд Иванушке-дурачку идти.
Положил он пирог за пазуху, взял верёвку и пошёл. Пришёл в поле, сел на камень. Сидит, не спит, пирог жует, вора дожидается.
В самую полночь прискакал на пшеницу конь — одна шерстинка серебряная, другая золотая; бежит — земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет.
И стал тот конь пшеницу есть. Не столько ест, сколько копытами топчет.
Подкрался Иванушка к коню и разом накинул ему на шею верёвку.
Рванулся конь изо всех сил — не тут-то было! Иванушка вскочил на него ловко и ухватился крепко за гриву.
Уж конь носил-носил его по чисту полю, скакал-скакал — не мог сбросить!
Стал конь просить Иванушку:
— Отпусти ты меня, Иванушка, на волю! Я тебе за это великую службу сослужу.
— Хорошо, — отвечает Иванушка, — отпущу, да как я тебя потом найду?
— А ты выйди в чистое поле, в широкое раздолье, свистни три раза молодецким посвистом, гаркни богатырским покриком: «Сивка-Бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» —я тут и буду.
Отпустил Иванушка коня и взял с него обещание пшеницы никогда больше не есть и не топтать.
Пришёл Иванушка поутру домой.
— Ну, рассказывай, что ты там видел? — спрашивают братья.
— Поймал я, — говорит Иванушка, — коня — одна шерстинка серебряная, другая золотая.
— А где же тот конь?
— Да он обещал больше не ходить в пшеницу, вот я его и отпустил.
Не поверили Иванушке братья, посмеялись над ним вволю. Да только уж с этой ночи и вправду никто пшеницы не трогал...
Скоро после этого разослал царь гонцов по всем деревням, по всем городам клич кликать:
— Собирайтесь, бояре да дворяне, купцы да простые крестьяне, к царю на двор. Сидит царская дочь Елена Прекрасная в своём высоком тереме у окошка. Кто на коне до царевны доскочит да с её руки золотой перстень снимет, за того она и замуж пойдёт!
Вот в указанный день собираются братья ехать к царскому двору — не затем, чтобы самим скакать, а хоть на других посмотреть. А Иванушка с ними просится:
— Братцы, дайте мне хоть какую-нибудь лошадёнку, и я поеду посмотрю на Елену Прекрасную!
— Куда тебе, дурню! Людей, что ли, хочешь смешить? Сиди себе на печи да золу пересыпай!
Уехали братья, а Иванушка-дурачок и говорит братниным жёнам:
— Дайте мне лукошко, я хоть в лес пойду — грибов наберу!
Взял лукошко и пошёл, будто грибы собирать.
Вышел Иванушка в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко под куст бросил, а сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
— Сивка-Бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный.
— Что угодно, Иванушка?
— Хочу посмотреть на царскую дочь Елену Прекрасную! — отвечает Иванушка.
— Ну, влезай ко мне в правое ухо, в левое вылезай!
Влез Иванушка коню в правое ухо, а в левое вылез — и стал таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать, ни пером описать! Сел на Сивку-Бурку и поскакал прямо к городу.
Нагнал он по дороге своих братьев, проскакал мимо них, пылью дорожной осыпал.
Прискакал Иванушка на площадь — прямо к царскому дворцу. Смотрит: народу видимо-невидимо, а в высоком терему, у окна, сидит царевна Елена Прекрасная. На руке у неё перстень сверкает — цены ему нет! А собою она красавица из красавиц.
Глядят все на Елену Прекрасную, а никто не решается до неё доскочить: никому нет охоты шею себе ломать.
Ударил тут Иванушка Сивку-Бурку по крутым бокам... Фыркнул конь, заржал, прыгнул — только на три бревна до царевны не допрыгнул.
Удивился народ, а Иванушка повернул Сивку и ускакал.
Кричат все:
— Кто таков? Кто таков?
А Иванушки уж и след простыл. Видели, откуда прискакал, не видели, куда ускакал.
Примчался Иванушка в чистое поле, соскочил с коня, влез ему в левое ухо, а в правое вылез и стал по- прежнему Иванушкой-дурачком.
Отпустил он Сивку-Бурку, набрал полное лукошко мухоморов и принёс домой.
— Эва, какие грибки хорошие!
Рассердились братнины жёны на Иванушку и давай его ругать:
— Какие ты, дурень, грибы принёс? Только тебе одному их есть!
Усмехнулся Иванушка, забрался на печь и сидит.
Воротились домой братья и рассказывают жёнам, что они в городе видели:
— Ну, хозяйки, какой молодец к царю приезжал! Такого мы сроду не видывали. До царевны только на три бревна не доскочил.
А Иванушка лежит на печи да посмеивается:
— Братцы родные, а не я ли это там был?
— Куда тебе, дурню, там быть! Сиди уж на печи да мух лови!
На другой день старшие братья снова в город поехали, а Иванушка взял лукошко и пошёл за грибами.
Вышел в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко бросил, сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
— Сивка-Бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет.
Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный.
Влез Иванушка Сивке-Бурке в правое ухо, в левое вылез и стал молодец молодцом. Вскочил на коня и поскакал ко дворцу.
Видит: на площади народу ещё больше прежнего. Все на царевну любуются, а скакать и не думают: боятся шею себе сломать!
Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бокам.
Заржал Сивка-Бурка, прыгнул — и только на два бревна до царевниного окна не достал.
Поворотил Иванушка Сивку и ускакал. Видели, откуда прискакал, не видели, куда ускакал.
А Иванушка уже в чистом поле.
Отпустил Сивку-Бурку, а сам пошёл домой. Сел на печь, сидит, дожидается братьев.
Приезжают братья домой и рассказывают:
— Ну, хозяйки, тот же молодец опять приезжал! Не доскочил до царевны только на два бревна.
Иванушка и говорит им:
— Братцы, а не я ли это там был?
— Сиди, дурень, помалкивай!
На третий день братья снова собираются ехать, а Иванушка говорит:
— Дайте мне хоть плохонькую лошадёнку: поеду и я с вами!
— Сиди, дурень, дома! Только тебя там не хватает! Сказали и уехали.
Иванушка вышел в чистое поле, в широкое раздолье, свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:
— Сивка-Бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой как вкопанный.
Влез Иванушка коню в правое ухо, в левое вылез. Стал молодец молодцом и поскакал к царскому дворцу.
Прискакал Иванушка к высокому терему, стегнул Сивку-Бурку плёткой... Заржал конь пуще прежнего,
Поцеловал Иванушка Елену Прекрасную в алые губы, снял с её пальца заветный перстень и умчался. Только его и видели!
Тут все зашумели, закричали, руками замахали.
А Иванушки и след простыл.
Отпустил он Сивку-Бурку, пришёл домой. Одна рука тряпкой обмотана.
— Что это с тобой приключилось? — спрашивают братнины жёны.
— Да вот искал грибы, на сучок накололся... — и полез на печку.
Вернулись братья, стали рассказывать, что и как было.
— Ну, хозяйки, тот молодец в этот раз так скакнул, что до царевны доскочил и перстень с её пальца снял!
Иванушка сидит на печке да знай своё:
— Братцы, а не я ли это там был?
— Сиди, дурень, не болтай зря!
Тут Иванушке захотелось на царевнин драгоценный перстень взглянуть.
Как размотал он тряпку, так всю избу и осияло!
— Перестань, дурень, с огнём баловать! — кричат братья. — Ещё избу сожжёшь! Пора тебя совсем из дому прогнать!
Ничего им Иванушка не ответил, а перстень снова тряпкой обвязал...
Через три дня царь снова клич кликнул, чтобы весь народ, сколько ни есть в царстве, собирался к нему на пир и чтобы никто не смел дома оставаться. А кто царским пиром побрезгает, тому голову с плеч долой!
Нечего делать, отправились братья на пир, повезли с собой и Иванушку-дурачка.
Приехали, уселись за столы дубовые, за скатерти узорчатые, пьют-едят, разговаривают.
А Иванушка забрался за печку, в уголок, и сидит там.
Ходит Елена Прекрасная, потчует гостей. Каждому подносит вина и мёду, а сама смотрит, нет ли у кого на руке её перстенька заветного. У кого перстень на руке — тот и жених её.
Только ни у кого перстня не видно...
Обошла она всех, подходит к последнему — к Иванушке. А он за печкой сидит, одежонка на нём худая, лаптишки рваные, одна рука тряпкой обвязана.
Братья глядят и думают: «Ишь ты, царевна и нашему Ивашке вина подносит!»
А Елена Прекрасная подала Иванушке стакан вина и спрашивает:
— Почему это у тебя, молодец, рука обвязана?
— Ходил в лес по грибы да на сук накололся.
— А ну-ка, развяжи, покажи!
Развязал Иванушка руку, а на пальце у него царевнин перстень заветный: так и сияет, так и сверкает!
Обрадовалась Елена Прекрасная, взяла Иванушку за руку, подвела к отцу и говорит:
— Вот, батюшка, мой жених и нашёлся!
Умыли Иванушку, причесали, одели, и стал он не Иванушкой дурачком, а молодец молодцом, прямо и не узнаешь!
Тут ждать да рассуждать не стали — весёлым пир- ком да за свадебку!
Я на том пиру был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
Вопросы для обсуждения
• Кто главный герой сказки? Каким был Иванушка? Чем он отличался от своих братьев?
• Кого в сказке можно назвать волшебным помощником главного героя, Иванушки? Как выглядел конь Сивка- Бурка? Почему он стал служить Иванушке?
• Каким заветным словом звал Иванушка Сивку-Бурку? Как об этом говорится в сказке?
• Почему этот конь был волшебным? Какие волшебные превращения происходили в этой сказке?
• В русских народных сказках все важные события случаются обычно три раза. Что трижды происходило в этой сказке? (Три сына было у отца, три ночи братья сторожили поле, три раза они ездили в город, три раза Иванушка звал коня, три раза Иванушка разгонял своего верного коня, чтобы допрыгнуть до верхнего окошка, где сидит Елена Прекрасная.)
• Как царевна нашла своего жениха? Опиши, каким был Иванушка, когда сидел на пиру за печкой. Как ты думаешь, почему Елена Прекрасная не передумала выходить за него замуж?
• Какой момент сказки понравился тебе больше всего?
• Какие «сказочные» выражения ты заметил в сказке «Сивка-Бурка»? («ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать», «полцарства в придачу», «сахарные уста», «добрый молодец», «высокие терема» и т. п.)
• В каждой сказке есть три части? Какие это части? (Начало, середина, окончание.) Какими словами начинается сказка «Сивка-Бурка»? Какими заканчивается?
• Запомни волшебные слова: «Сивка-Бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!»
Русская народная сказка «Василиса Прекрасная»
В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала: «Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги её всегда при себе и никому не показывай; и когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у неё совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью».
Затем мать поцеловала дочку и померла.
После смерти жены купец потужил, как следовало, а потом стал думать, как бы опять жениться. Он был человек хороший: за невестами дело не стало, но больше всех по нраву пришлась ему одна вдовушка. Она была уже в летах, имела своих двух дочерей, почти однолеток Василисе, — стало быть, и хозяйка, и мать опытная. Купец женился на вдовушке, но обманулся и не нашёл в ней доброй матери для своей Василисы. Василиса была первая на всё село красавица; мачеха и сестры завидовали её красоте, мучили её всевозможными работами, чтоб от трудов похудела, а от ветру и солнца почернела; совсем житья не было!
Василиса всё переносила безропотно и с каждым днём всё хорошела и полнела, а между тем мачеха с дочками своими худела и дурнела от злости, несмотря на то, что они всегда сидели сложа руки, как барыни. Как же это так делалось? Василисе помогала её куколка. Без этого где бы девочке сладить со всею работою! Зато Василиса сама, бывало, не съест, а уж куколке оставит самый лакомый кусочек, и вечером, как все улягутся, она запрётся в чуланчике, где жила, и потчевает её, приговаривая: «На, куколка, покушай, моего горя послушай! Живу я в доме у батюшки, не вижу себе никакой радости; злая мачеха гонит меня с белого света. Научи ты меня, как мне быть и жить и что делать?» Куколка покушает, да потом и даёт ей советы и утешает в горе, а наутро всякую работу справляет за Василису; та только отдыхает в холодочке да рвёт цветочки, а у неё уж и гряды выполоты, и капуста полита, и вода наношена, и печь вытоплена. Куколка ещё укажет Василисе и травку от загару. Хорошо было жить ей с куколкой.
Прошло несколько лет; Василиса выросла и стала невестой. Все женихи в городе присватываются к Василисе; на мачехиных дочерей никто и не посмотрит. Мачеха злится пуще прежнего и всем женихам отвечает: «Не выдам меньшой прежде старших!» А проводя женихов, побоями вымещает зло на Василисе.
Вот однажды купцу понадобилось уехать из дому на долгое время по торговым делам. Мачеха и перешла на житьё в другой дом, а возле этого дома был дремучий лес, а в лесу на поляне стояла избушка, а в избушке жила баба-яга; никого она к себе не подпускала и ела людей, как цыплят. Перебравшись на новоселье, купчиха то и дело посылала за чем-нибудь в лес ненавистную ей Василису, но эта завсегда возвращалась домой благополучно: куколка указывала ей дорогу и не подпускала к избушке бабы-яги.
Пришла осень. Мачеха раздала всем трём девушкам вечерние работы: одну заставила кружева плести, другую чулки вязать, а Василису прясть, и всем по урокам. Погасила огонь во всём доме, оставила только одну свечку там, где работали девушки, и сама легла спать. Девушки работали. Вот нагорело на свечке; одна из мачехиных дочерей взяла щипцы, чтоб поправить светильню, да вместо того, по приказу матери, как будто нечаянно и потушила свечку. «Что теперь нам делать? — говорили девушки. — Огня нет в целом доме, а уроки наши не кончены. Надо сбегать за огнём к бабе-яге!» — «Мне от булавок светло! — сказала та, что плела кружево. — Я не пойду». — «И я не пойду, — сказала та, что вязала чулок. — Мне от спиц светло!» — «Тебе за огнём идти, — закричали обе. — Ступай к бабе-яге!» — и вытолкали Василису из горницы.
Василиса пошла в свой чуланчик, поставила перед куклою приготовленный ужин и сказала: «На, куколка, покушай да моего горя послушай: меня посылают за огнём к бабе-яге; баба-яга съест меня!» Куколка поела, и глаза её заблестели, как две свечки. «Не бойся, Василисушка! — сказала она. — Ступай, куда посылают, только меня держи всегда при себе. При мне ничего не станется с тобой у бабы-яги». Василиса собралась, положила куколку свою в карман и, перекрестившись, пошла в дремучий лес.
Идёт она и дрожит. Вдруг скачет мимо её всадник: сам белый, одет в белом, конь под ним белый, и сбруя на коне белая, — на дворе стало рассветать.
Идёт она дальше, как скачет другой всадник: сам красный, одет в красном и на красном коне, — стало всходить солнце.
Василиса прошла всю ночь и весь день, только к
следующему вечеру вышла на полянку, где стояла избушка бабы-яги; забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские с глазами; вместо дверей у ворот — ноги человечьи, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами. Василиса обомлела от ужаса и стала как вкопанная. Вдруг едет опять всадник: сам чёрный, одет во всём чёрном и на чёрном коне; подскакал к воротам бабы- яги и исчез, как сквозь землю провалился, — настала ночь. Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло, как середи дня. Василиса дрожала от страху, но, не зная, куда бежать, оставалась на месте.
Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала из лесу баба- яга — в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает. Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала: «Фу, фу! Русским духом пахнет! Кто здесь?» Василиса подошла к старухе со страхом и, низко поклонясь, сказала: «Это я, бабушка! Мачехины дочери прислали меня за огнём к тебе». — «Хорошо, — сказала баба-яга, — знаю я их, поживи ты наперёд да поработай у меня, тогда и дам тебе огня; а коли нет, так я тебя съем!» Потом обратилась к воротам и вскрикнула: «Эй, запоры мои крепкие, отомкнитесь; ворота мои широкие, отворитесь!» Ворота отворились, и баба-яга въехала, посвистывая, за нею вошла Василиса, а потом опять всё закрылось. Войдя в горницу, баба- яга растянулась на лавке и говорит Василисе: «Подавай-ка сюда, что там есть в печи: я есть хочу».
Василиса зажгла лучину от тех черепов, что на заборе, и начала таскать из печи да подавать яге кушанье, а кушанья настряпано было человек на десять; из погреба принесла она квасу, мёду, пива и вина. Всё съела, всё выпила старуха; Василисе оставила только щец немножко, краюшку хлеба да кусочек поросятины. Стала баба-яга спать ложиться и говорит: «Когда завтра я уеду, ты смотри — двор вычисти, избу вымети, обед состряпай, бельё приготовь да пойди в закром, возьми четверть пшеницы и очисть её от чернушки. Да чтоб всё было сделано, а не то — съем тебя!» После такого наказу баба-яга захрапела; а Василиса поставила старухины объедки перед куклою, залилась слезами и говорила: «На, куколка, покушай, моего горя послушай! Тяжёлую дала мне баба-яга работу и грозится съесть меня, коли всего не исполню; помоги мне!» Кукла ответила: «Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай, по- молися да спать ложися; утро мудреней вечера!»
Ранёшенько проснулась Василиса, а баба-яга уже встала, выглянула в окно: у черепов глаза потухают; вот мелькнул белый всадник — и совсем рассвело. Баба- яга вышла на двор, свистнула — перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник — взошло солнце. Баба-яга села в ступу и выехала со двора, пестом погоняет, помелом след заметает.
Осталась Василиса одна, осмотрела дом бабы-яги, подивилась изобилью во всём и остановилась в раздумье: за какую работу ей прежде всего приняться. Глядит, а вся работа уже сделана; куколка выбирала из пшеницы последние зёрна чернушки. «Ах ты избавительница моя! — сказала Василиса куколке. — Ты от беды меня спасла». — «Тебе осталось только обед состряпать, — отвечала куколка, влезая в карман Василисы. — Состряпай с богом да и отдыхай на здоровье!»
К вечеру Василиса собрала на стол и ждёт бабу-ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами чёрный всадник — и совсем стемнело; только светились глаза у черепов. Затрещали деревья, захрустели листья — едет баба-яга. Василиса встретила её. «Всё ли сделано?» — спрашивает яга. «Изволь посмотреть сама, бабушка!» — молвила Василиса. Баба-яга всё осмотрела, подосадовала, что не за что рассердиться, и сказала: «Ну, хорошо!» Потом крикнула: «Верные мои слуги, сердечные други, смелите мою пшеницу!» Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли вон из глаз. Баба-яга наелась, стала ложиться спать и опять дала приказ Василисе: «Завтра сделай ты то же, что и нынче, да сверх того возьми из закрома мак да очисти его от земли по зёрнышку, вишь, кто-то по злобе земли в него намешал!» Сказала старуха, повернулась к стене и захрапела, а Василиса принялась кормить свою куколку. Куколка поела и сказала ей по-вчерашнему: «Молись богу да ложись спать: утро вечера мудренее, всё будет сделано, Василисушка!»
Наутро баба-яга опять уехала в ступе со двора, а Василиса с куколкой всю работу тотчас справили. Старуха воротилась, оглядела всё и крикнула: «Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из маку масло!» Явились три пары рук, схватили мак и унесли с глаз. Баба-яга села обедать; она ест, а Василиса стоит молча. «Что ж ты ничего не говоришь со мною? — сказала баба-яга. — Стоишь как немая!» — «Не смела, — ответила Василиса, — а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чём». — «Спрашивай; только не всякий вопрос к добру ведёт: много будешь знать, скоро состареешься!» — «Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?» — «Это день мой ясный», — отвечала баба-яга. «Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет; это кто такой?» — «Это моё солнышко красное!» — отвечала баба-яга. «А что значит чёрный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?» -— «Это ночь моя тёмная — всё мои слуги верные!»
Василиса вспомнила о трёх парах рук и молчала. «Что ж ты ещё не спрашиваешь?» -—молвила баба-яга. «Будет с меня и этого; сама же ты, бабушка, сказала, что много узнаешь — скоро состареешься». — «Хорошо, — сказала баба-яга, — что ты спрашиваешь только о том, что видела за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты выполнять работу, которую я задаю тебе?» — «Мне помогает благословение моей матери», — отвечала Василиса. «Так вот что! Убирайся же ты от меня, благословенная дочка! Не нужно мне благословенных». Вытащила она Василису из горницы и вытолкала за ворота, сняла с забора один череп с горящими глазами и, наткнув на палку, отдала ей и сказала: «Вот тебе огонь для мачехиных дочек, возьми его; они ведь за этим тебя сюда и прислали».
Бегом пустилась домой Василиса при свете черепа, который погас только с наступлением утра, и наконец к вечеру другого дня добралась до своего дома. Подходя к воротам, она хотела было бросить череп: «Верно, дома, — думает себе, — уж больше в огне не нуждаются». Но вдруг послышался глухой голос из черепа: «Не бросай меня, неси к мачехе!»
Она взглянула на дом мачехи и, не видя ни в одном окне огонька, решилась идти туда с черепом. Впервые встретили её ласково и рассказали, что с той поры, как она ушла, у них не было в доме огня: сами высечь никак не могли, а который огонь приносили от соседей — тот погасал, как только входили с ним в горницу. «Авось твой огонь будет держаться!» — сказала мачеха. Внесли череп в горницу; а глаза из черепа так и глядят на мачеху и её дочерей, так и жгут! Те было прятаться, но куда ни бросятся — глаза всюду за ними так и следят; к утру совсем сожгло их в уголь; одной Василисы не тронуло.
Поутру Василиса зарыла череп в землю, заперла дом на замок, пошла в город и попросилась на житьё к одной безродной старушке; живёт себе и поджидает отца. Вот как-то говорит она старушке: «Скучно мне сидеть без дела, бабушка! Сходи, купи мне льну самого лучшего; я хоть прясть буду». Старушка купила льну хорошего; Василиса села за дело, работа так и горит у неё, и пряжа выходит ровная да тонкая, как волосок. Набралось пряжи много; пора бы и за тканьё приниматься, да таких берд не найдут, чтобы годились на Василисину пряжу; никто не берётся и сделать-то. Василиса стала просить свою куколку, та и говорит: «Принеси-ка мне какое-нибудь старое бердо, да старый челнок, да лошадиной гривы; я всё тебе смастерю».
Василиса добыла всё, что надо, и легла спать, а кукла за ночь приготовила славный стан. К концу зимы и полотно выткано, да такое тонкое, что сквозь иглу вместо нитки продеть можно. Весною полотно выбелили, и Василиса говорит старухе: «Продай, бабушка, это полотно, а деньги возьми себе». Старуха взглянула на товар и ахнула: «Нет, дитятко! Такого полотна, кроме царя, носить некому; понесу во дворец». Пошла старуха к царским палатам да всё мимо окон похаживает. Царь увидал и спросил: «Что тебе, старушка, надобно?» — «Ваше царское величество, — отвечает старуха, — я принесла диковинный товар; никому, окроме тебя, показать не хочу». Царь приказал впустить к себе старуху и, как увидел полотно, — вздивовался. «Что хочешь за него?» — спросил царь. «Ему цены нет, царь-батюшка! Я тебе в дар его принесла». Поблагодарил царь и отпустил старуху с подарками.
Стали царю из того полотна сорочки шить; вскроили, да нигде не могли найти швеи, которая взялась бы их работать. Долго искали; наконец царь позвал старуху и сказал: «Умела ты напрясть и соткать такое полотно, умей из него и сорочки сшить». — «Не я, государь, пряла и соткала полотно, — сказала старуха, — это работа приёмыша моего — девушки». — «Ну так пусть и сошьёт она!» Воротилась старушка домой и рассказала обо всём Василисе. «Я знала, — говорит ей Василиса, — что эта работа моих рук не минует». Заперлась в свою горницу, принялась за работу; шила она не покладываючи рук, и скоро дюжина сорочек была готова.
Старуха понесла к царю сорочки, а Василиса умылась, причесалась, оделась и села под окном. Сидит себе и ждёт, что будет. Видит: на двор к старухе идёт царский слуга; вошёл в горницу и говорит: «Царь-государь хочет видеть искусницу, что работала ему сорочки, и наградить её из своих царских рук». Пошла Василиса и явилась пред очи царские. Как увидел царь Василису Прекрасную, так и влюбился в неё без памяти. «Нет, — говорит он, — красавица моя! Не расстанусь я с тобою; ты будешь моей женою». Тут взял царь Василису за белые руки, посадил её подле себя, а там и свадебку сыграли. Скоро воротился и отец Василисы, порадовался об её судьбе и остался жить при дочери. Старушку Василиса взяла к себе, а куколку по конец жизни своей всегда носила в кармане.
Вопросы для обсуждения
• Как начинается сказка? (Сказка начинается со слов: «В некотором царстве жил-был...») Такое начало традиционное для русской сказки или необычное?
• Сколько раз в сказке происходят одни и те же действия? (Одни и те же действия происходят несколько раз, чаще всего три. Три дочери было у мачехи: две родные и одна приёмная, Василиса; три всадника промчались мимо Василисы: утро, день и ночь; три пары рук были помощниками у бабы-яги.)
• Знаем ли мы, когда жила Василиса Прекрасная? (Нет, в сказке никогда не называется время действия, но очень часто говорится «давным-давно».)
• Чем тебе понравилась Василиса? Какая она была?
• Каково твоё отношение к мачехе и её дочерям?
• Кого защищает сказка? (Обрати внимание: одни герои в сказке добрые, другие — злые. Это обязательное условие сказки. Добрые герои всегда награждены, злые наказаны. Сказка всегда на стороне доброго героя, защищает его.)
• Кто в сказке сказочный, волшебный персонаж? Можно ли куколку назвать волшебным помощником? Расскажи, как куколка помогала Василисе. Почему она помогала девочке? А как Василиса заботилась о своей куколке?
• Как заканчивается сказка? Можно ли сказать, что у этой сказки счастливый конец? А какими словесными формулами обычно заканчиваются русские народные сказки? («Стали жить-поживать и добра наживать»; «Стали жить- поживать и до сих пор живут»; «Я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало» и т. п.)
• Когда тебе было особенно грустно (радостно, смешно, страшно и т. п.)?
Русская народная сказка «Лутонюшка»
Жил-был старик со старухой; был у них сынок Лyтоня. Вот однажды старик с Лутонею занялись чем-то на дворе, а старуха была в избе. Стала она снимать с гряд полено, уронила его на загнетку и тут превеликим голосом закричала и завопила.
Вот старик услыхал крик, прибежал поспешно в избу и спрашивает старуху: о чем она кричит? Старуха сквозь слезы стала говорить ему:
— Да вот если бы мы женили своего Лутонюшку, да если бы у него был сыночек, да если бы он тут сидел на загнетке — я бы его ведь ушибла поленом-то!
Ну, и старик начал вместе с нею кричать о том, говоря:
— И то ведь, старуха! Ты ушибла бы его!..
Кричат оба что ни есть мочи!
Вот бежит со двора Лутоня и спрашивает:
— О чём вы кричите?
Они сказали о чём:
— Если бы мы тебя женили, да был бы у тебя сынок, и если б он давеча сидел вот здесь, старуха убила бы его поленом: оно упало прямо сюда, да таково резко!
— Ну, — сказал Лутоня, — исполать вам!
Потом взял свою шапку в охапку и говорит:
— Прощайте! Если я найду кого глупее вас, то приду к вам опять, а не найду — и не ждите меня! — и ушёл.
Шёл, шёл и видит: мужики на избу тащат корову.
— Зачем вы тащите корову? — спросил Лутоня. Они сказали ему:
— Да вот видишь, сколько выросло там травы-то!
— Ах, дураки набитые! — сказал Лутоня, взял залез на избу, сорвал траву и бросил корове.
Мужики ужасно тому удивились и стали просить Лутоню, чтобы он у них пожил да поучил их.
— Нет, — сказал Л у тоня, — у меня таких дураков ещё много по белу свету!
И пошёл дальше. Вот в одном селе увидал он толпу мужиков у избы: привязали они в воротах хомут и палками вгоняют в этот хомут лошадь, умаяли её до полусмерти.
— Что вы делаете? — спросил Лутоня.
— Да вот, батюшка, хотим запрячь лошадку.
— Ах вы, дураки набитые! Пустите-ка, я вам сделаю.
Взял и надел хомут на лошадь. И эти мужики с
Вот идёт Лутоня и видит: два мужика над бревном трудятся, что есть силы за концы тянут.
— Что это вы, братцы, делаете?
— Да вот, — говорят, — бревно коротко — вытянуть хотим.
Посмеялся Лутоня и дальше пошёл. Идёт и видит: баба что-то решетом в избу носит.
— Что это ты, тётушка, решетом носишь?
— Свет, родимый, ношу, свет! — отвечает баба. — Чтобы по ночам лучины не жечь.
Посмеялся Лутоня над глупой бабой и пошёл дальше.
Шёл, шёл, устал и зашёл на постоялый двор. Тут увидал он: хозяйка-старушка сварила саламату, поставила на стол своим ребятам, а сама то и дело ходит с ложкою в погреб за сметаной.
— Зачем ты, старушка, понапрасну топчешь лапти? — сказал Лутоня.
— Как зачем, — возразила старуха охриплым голосом, — ты видишь, батюшка, саламата-то на столе, а сметана-то в погребе.
— Да ты бы, старушка, взяла и принесла сюда сметану-то; у тебя дело пошло бы по масличку!
— И то, родимый!
Принесла в избу сметану, посадила с собою Лутоню. Лутоня наелся донельзя, залез на полати и уснул. Когда он проснётся, тогда и сказка моя дале начнётся, а теперь пока вся.
Вопросы для обсуждения
• О ком эта сказка? Расскажи, каким был Лутоня: сильным, смелым, отважным или умным, догадливым, сообразительным?
• Можно эту сказку назвать волшебной? Почему? (Эта сказка не волшебная, в ней нет волшебства, превращений, волшебных помощников.) Эта сказка о глупцах и умниках.
• Расскажи, как получилось, что Лутоня ушёл из дома.
• Сколько глупцов встретил на своём пути Лутоня? В чём была их глупость?
• Какие советы давал им Лутоня? Все ли глупцы послушались его советов?
• Чем закончилась сказка про Лутоню? Как ты думаешь, вернётся ли он к отцу с матерью?
Русская народная сказка «Лень да Отеть»
Жили-были Лень да Отеть.
Про Лень все знают: кто от других слыхал, кто встречался, кто знается и дружбу ведёт. Лень — она прилипчива: в ногах путается, руки связывает, а если голову обхватит, — спать повалит.
Отеть Лени ленивее была.
День был лёгкий, солнышко пригревало, ветерком обдувало.
Лежали под яблонькой Лень да Отеть. Яблоки спелые, румянятся и над самыми головами висят. Лень и говорит:
— Кабы яблоко упало да мне в рот, я бы съела. Отеть говорит:
— Лень, как тебе говорить-то не лень?
Упали яблоки Лени и Отети в рот. Лень стала зубами двигать тихо, с передышкой, а съела-таки яблоко. Отеть говорит:
— Лень, как тебе зубами-то двигать не лень? Надвинулась тёмная туча, молния ударила в яблоню. Загорела яблоня большим огнём. Жарко стало. Лень и говорит:
— Отеть, сшевелимся от огня; как жар не будет доставать, будет только тепло доходить, мы и остановимся.
Стала Лень чуть шевелить себя, далёконько сшевелилась.
Отеть говорит:
— Лень, как тебе себя шевелить-то не лень? Так Отеть голодом да огнём себя извела.
Стали люди учиться, хоть и с леностью, а учиться. Стали работать уметь, хоть и с ленью, а работать. Меньше стали драку заводить из-за каждого куска, лоскутка.
А как Лень изживём — счастливо заживём.
Рекомендуем посмотреть:
Русская народная сказка «Сивка-бурка»
Русская народная сказка «Царевна-лягушка»
Русская народная сказка «Заяц-хваста»
Нет комментариев. Ваш будет первым!