Артюхова «Совсем одинаковые»
Нина Михайловна Артюхова «Совсем одинаковые»
Мама защёлкнула чемодан и надела шляпку.
— Вот, — сказала она, — Николай и Андрюша, слушайте внимательно. Здесь, в левом ящике, лежат запасные ленточки. Нарочно сегодня заходила в магазин, четыре метра купила.
— Четыре метра? — удивился папа. — Милок, зачем же так много? Неужели по метру в каждую косичку?
— Они очень часто теряют. Я же говорю — это запас. Вот, Николай, посмотри сюда. Два метра голубой и два розовой. Розовая — для Вари, а голубая — для Вали. Не перепутайте, пожалуйста.
— Не беспокойся, милок, всё сделаем. Позволь, как, как ты сказала? Для Вали? То есть для Вари?
Мама повторила терпеливо:
— Розовая — для Вари, а для Вали — голубая.
— Да ведь я, мама, знаю, — сказал Андрюша.
— Постой, Андрюшка... — Папа сдвинул брови и повторил несколько раз: — Валя — голубая... Варя — розовая. Ва-л-ля... гол-лу... гол-лубая. Вар-р-ря — р-розовая! Прекрасно! Очень легко запомнить!
— А ну-ка проверим! — сказал Андрюша. — Папа, это кто?
— С голубыми косичками — значит, Валя, твердо ответил папа.
— А это кто? — спросила Валя, показывая на сестрёнку.
— А эта с розовыми косичками — значит, Варя!
— Запомнил! Запомнил! — радостно закричали ребята. — Мама! Наконец-то запомнил!
Дело в том, что Валя и Варя были близнецы и так похожи друг на друга, что различать их без ленточек умела только одна мама. К тому же и платьица и шубки — всё у них было тоже одинаковое.
А папа только недавно вернулся из далекой северной экспедиции и всё время путал своих девочек. Конечно, он знал, как похожи близнецы, но всё-таки каждый раз, видя их рядом, качал головой и говорил:
— Нет, это удивительно! Ну совсем, совсем одинаковые!
Папа взглянул на часы и снял с вешалки мамино пальто.
— Пожалуйста, не волнуйся, ничего мы не перепутаем, всё сделаем как надо. К тому же ты уезжаешь на две недели только! Если несколько раз мы назовем по ошибке Валю Варей, ничего особенного...
— Николай! — Мама сунула правую руку мимо рукава и сказала огорченно: — Значит, ты всё, всё забыл! Ведь я же повторяла несколько раз: доктор сказал, чтобы Вале гулять как можно больше, а Варе совсем нельзя и лекарство три раза в день...
— Помню, помню! — виноватым голосом ответил папа. — Вот из этой бутылочки. Не беспокойся, милок.
— Все сделаем! — докончил Андрюша.
И мама уехала. Это было в субботу. В воскресенье можно было не торопиться вставать, поэтому все проспали. Первыми, впрочем, подскочили близнецы, которым даже и в будни торопиться было решительно некуда. К тому времени, когда папа вышел из ванной, приглаживая мокрые волосы, Варя уже успела потерять левую розовую ленточку.
— Неважно, — сказал папа, — у нас есть большой запас. Сколько отрезать? Полметра хватит? Идите сюда, девочки, я причешу вас.
— Папа, — спросил Андрюша, — а заплести ты сумеешь?
— Надеюсь, что да. Мне приходилось успешно выполнять гораздо более сложные задания.
Светлые мягкие волосёнки послушно разделились на пробор.
— Ты не так заплетаешь, папа, — сказал через минуту Андрюша.
— Нет, так.
— Нет, не так. Мама вплетает ленточку вместе с волосами, а ты просто завязал бант на хвостике — и ладно.
— Неважно, — сказал папа, — так даже красивее. Видишь, какие у меня банты большие, а у мамы на банты ничего не остаётся.
— Зато прочнее.
— Вот что, Андрей, довольно критику наводить. Что мама велела? Гулять как можно больше. Пейте молоко, забирай Валюшку и отправляйся. А мы с Варей займемся уборкой.
После уборки и гуляния папа с Андрюшей готовили обед, мыли посуду и долго отскребывали ножами и чистили пригоревшую сковородку. Наконец папа сказал «уф!» и лег на диван с книгой в руках. Однако очень скоро книга захлопнулась сама, папины глаза тоже закрылись сами, и папа заснул. Его разбудили громкие голоса:
— Папа! — кричал Андрюша. — Близнецы потерялись!
Папа вскочил, как по сигналу боевой тревоги.
— Кто?.. Где?.. Да вот же они! Ну можно ли, Андрюшка, так пугать человека!
— То есть не потерялись, а перепутались. Мы в прятки играли... И под столами, и под вешалкой — ну и задевались куда-то все четыре ленточки. Я же говорил, что не так заплетаешь!
— Валя! Варя! Подите сюда!
Перед папой стояли две совершенно одинаковые дочки, смотрели на него одинаковыми веселыми глазами, и даже растрёпаны они были совершенно одинаково.
— Неважно! — засмеялся папа. — У нас еще три с половиной метра этих ленточек. Я теперь хорошо помню: голубую — Вале, а Варе...
— Эх, папа, папа! Ну а как же ты их теперь различишь — какая которая?
— Да очень просто! Говорить-то ведь они умеют. Большие девочки... Тебя как зовут?
— Вая.
— А тебя?
— Вая.
Картавили близнецы тоже совсем одинаково. Папа задумался.
— Неаккуратно это у нас получается... Как же быть, Андрюшка? Ведь Варе пора уже лекарство принимать, а Вале — гулять как можно больше!
За дверью раздалось знакомое покашливание.
— Дедушка! — радостно крикнули ребята.
Дедушка поздоровался со всеми и стал протирать очки.
— Гулять, говорите, нужно? Вот я и пришел пораньше, чтобы погулять с Валечкой. Я и мамочке обещал.
— Вы пришли как раз вовремя, Константин Петрович! — сказал папа. — Видите ли, у нас... то есть... Ну, короче говоря, близнецы перепутались! — и рассказал дедушке, что произошло.
— Как же это ты так, Николай? — Дедушка с упреком посмотрел на папу. — Родной, можно сказать, отец, а родных, можно сказать, дочек перепутал!
— Что же делать, Константин Петрович, виноват, конечно! Да ведь когда я уезжал, они совсем чуть-чуточные были. Позвольте, Константин Петрович! А вы-то сами? Родной, можно сказать, дедушка? И родных, можно сказать, внучек... А ну- ка, где Валя? Где Варя? Какая которая?
Дедушка медленно надел очки и посмотрел на внучек.
— Кхм! Кхм!.. Н-да! То есть... Кхм!.. Кхм!.. Очки у меня слабоваты стали! Не по глазам уже. Вот если бы мне очки посильнее.
Андрюша засмеялся громче всех.
— А уж тебе, Андрей, совсем стыдно, — сказал папа, — и не уезжал никуда, видишь их каждый день...
— Да, да, — поддержал папу дедушка, — без очков, и глаза у тебя молодые, а родных, можно сказать, сестрёнок...
— Что же я-то? — оправдывался Андрюша. — Я ничего. Я их до болезни очень хорошо различал: Варя была потолще. А в больнице они похудели по-разному и стали совсем одинаковые!
Папа решительно подошел к буфету, взял пузырек с лекарством.
— А ну-ка, Варя, — сказал он, — иди-ка сюда, пора лекарство пить. Девочки! Кому я давал лекарство сегодня утром?
Валя и Варя переглянулись и ничего не ответили.
— Эх, папа! — зашептал Андрюша. — Разве они скажут? Кому охота лекарство пить? Ведь оно горькое.
— Что же, — сказал папа, — попробуем по- другому. А ну-ка, дочки, кто сейчас пойдет с дедушкой гулять как можно больше? Валя, иди сюда, я тебе косички заплету и надену шубку.
Он помахал голубыми лентами. Девочки опять посмотрели друг на друга, лица у них стали грустные, но молчали обе.
— В чем дело, Андрюша? — тихо спросил папа. — Почему же теперь не отзывается Валя? Ведь они любят гулять с дедушкой?
— Конечно, любят, — ответил Андрюша. — Потому Валя и молчит. Варя дома остается, а Вале ее жалко!
— Молодец эта Валя! — одобрительно сказал папа. — Я её уважаю.
— А Варю? — спросил Андрюша. — Знаешь, папа, пожалуй, если было бы наоборот... Варе — гулять, а Вале — пить лекарство... Папа, стой! Дедушка, стой! Я знаю, что нужно делать!
Андрюша подбежал к буфету.
— Вот, — сказал он очень довольный и вынул вазочку, в которой лежал большой пряник. — Один только остался. Как раз то, что нам нужно! Возьми! — протянул он пряник одной из девочек. — Раздели пополам, себе возьми и сестре дай!
Близнецы одинаково заулыбались, тоже очень довольные. Девочка взяла пряник и старательно разломила его.
Разломился пряник, впрочем, не совсем пополам, один кусок оказался заметно больше другого. Этот кусок девочка оставила себе, а тот, что поменьше, протянула сестрёнке.
— Варя! — со смехом закричал Андрюша. — Вот Варя! Вплетай скорее розовую ленточку! Это Варя!
— Ничего не понимаю, — сказал папа.
— Ты видел, папа, она себе больше взяла! Уж если бы Валя делила, было бы точно как в аптеке! А если бы даже не ровно разломилось — всё равно она бы себе поменьше оставила, а Варе — побольше. Уж она у нас такая! Дедушка! Иди гулять с Валей! Папа! Давай Варе лекарство!
Андрюша смеялся, близнецы заплакали, дедушка, улыбаясь, ушел гулять с Валей.
А папа расстроился. Он посадил Варю себе на колени, старательно вплетал розовые ленточки в светлые волосёнки — по-маминому вплетал, чтобы не потерялись, — и грустно приговаривал:
— Эх, дочка, дочка! А я-то думал, что вы у меня совсем-совсем одинаковые!
Рекомендуем посмотреть:
Нет комментариев. Ваш будет первым!