Сценарий литературно-музыкальной композиции для школьников ко Дню Победы - 9 мая

Основой сценария являются: пьеса «Сердце деда»; отрывки из пьес «Апрель 45-го» А.Н. Гурков, «Парк Горького» Л. Новогрудский; письма участников Великой Отечественной войны; стихи и песни посвященные Великой Отечественной войне.
Постановщикам:
Роль внука исполняет ученик младших классов, желательно имеющий вокальные данные.
Роль деда исполняет ученик старших классов. По ходу композиции дед превращается в молодого с помощью парика и бороды, в конце композиции дед снова становится старым.
В отрывке из пьесы «Парк Горького» участвует пара мальчик и девочка с хореографическими данными. В этой композиции будет представлена мелодия, отрывок стихотворения из кинофильма «С любимыми не расставайтесь» а так же песня А. Пугачевой «Не отрекаются любя» в обработке состаренной пластинки. На фоне песни исполняется танец.
Для оформления сцены вам не потребуется много атрибутики. Весь реквизит для разных моментов композиции должен быть мобильным, быстро меняться. Здесь будет предложена наша идея по оформлению в ходе самого сценария. Вы можете использовать свои идеи.
Песни и стихи тоже можно изменять по желанию и возможности исполнителей. Мы брали песни из репертуара хора и вокальной группы.

Звучит музыка, напоминающая мелкий дождь, сквозь который пробивается узнаваемая музыкальная тема военных лет.
Ведущий (за кадром). Как это случилось? Как произошло?…
Музыка нарастает.
Ведущий (за кадром). Шел тихий мелкий дождь. Его и не видно глазом, но если высунуть из окна руку – дождь слегка покалывал ладошку. Мокрые листья блестели. От тополей пахло горькой смолкой. А над дорогой курился пар. Как это случилось? Как произошло?
Музыка оборвалась.
Сережа. Как это случилось? Как произошло?..
Удар грома.
Шел тихий мелкий дождь и вдруг ударил гром!.. Все загрохотало, зазвенело. Сиреневая молния ослепила глаза и тут же погасла... Мне показалось, что дверь распахнулась и кто-то вошел в комнату.
Ведущий. Сереже показалось, что дверь распахнулась и кто-то вошел в комнату. Мальчик оглянулся – перед ним стоял незнакомый старик. Седая борода, густые усы подпирают нос, светлые глаза. Одет он был в военное.
Появляется Дед.
Сережа. Кто вы?
Старик. Я – твой дед.
Сережа. Так мой дед был молодым.
Дед. Лет-то много с тех пор прошло.
Сережа. Много… Я давно жду тебя.
Дед. Так ведь путь был долгим… Чего ради ты меня ждешь?
Сережа. Хочу войну увидеть.
Дед. Войну?
Сережа. Да. Войну. Ты дорогу туда знаешь?
Дед. Знаю. С закрытыми глазами найду.
Снова громыхнуло. На этот раз поодаль.
Дед. Не хотелось бы мне возвращаться на войну. Может быть, не надо?
Сережа. Надо!
Дед (глубоко вздохнул.) Ладно! Надо так надо… Портянки накручивать умеешь?
Сережа. Какие еще портянки?
Дед. Обыкновенные. Солдатские.
Дед достал две свежие тряпицы и ловко запеленал Сереже сперва одну босую ногу, потом другую.
Дед. Теперь можно и сапоги надеть.
Сережа. Велики сапоги. Нога в них плавает.
Дед. На детскую ногу военных сапог не шьют.
И гимнастерка – военная рубашка цвета жухлого сена была не по росту, доставала почти до колен.
Дед. Зато пилотка впору. (Достает пилотку и надевает ее на Сережу.)

Зазвучала ненавязчивая походная мелодия, сквозь которую мы слышим:
- звуки проезжающих машин;
- голоса бегущих в школу детей;
- другие звуки современного города.
Все это звучит во время текста Ведущего.

Ведущий. И они зашагали на войну, благо дорога была хорошо знакома старому солдату. Дождик прошел, солнце пригрело, город ожил. Запахло свежей травой и теплым хлебом. Зазвучали голоса, откуда-то доносились обрывки песни. Как зеленая ракета, вспыхивал огонь светофора. Взрослые спешили на работу, девчонки в красивых платьях и мальчишки в белых рубашках прогуливаются по мостовой.
Дед превращается в молодого. Присоединяется к гуляющим парам.
Разыгрывается инсценировка «Выпускник 41-го».
Младший танцевальный коллектив исполняет «Военную кадриль», подхватывают старшие фокстрот «Рио – Рита». Пары останавливаются и выходя на авансцену.
- Ну вот и кончилась школьная жизнь, прошел выпускной бал.
- Интересно, что с нами будет лет через 20?
- Смотрите, самолет летит! Как красиво…
- Ой, да наш Славка скоро так же летать будет, в летное поступает.
- А заболеете, ко мне приходите.
- Даша, ты так и мечтаешь врачом стать?
- А ты, Василий (обращается к деду), куда думаешь?

Ведущий.
Мирно страна проснулась
В этот июньский день,
Только что развернулась
В скверах ее сирень.
Радуясь солнцу и миру,
Утро встречала Москва.
Вдруг разнеслись по эфиру
Памятные слова…
Голос уверенно-строгий
Сразу узнала страна.
Утром у нас на пороге
Заполыхала война.
На последних строчках включается голос Левитана о начале войны. Звучит песня «Священная война» (сл. В. Лебедева-Кумача, муз. А. Александрова)
Юноши уходят в левую сторону, оборачиваются и машут девушкам. Девушки машут им косынками и уходят зам кулисы. На сцене остаются дед и Сережа.
Звуки постепенно сменяются на:
- звуки леса;
- голоса птиц;
- голоса животных;
- звуки насекомых;
- и другие звуки лесного и полевого лета;
- голос кукушки выделяется особо.
Ведущий. Сережа с Дедом шли на войну.
Они миновали город и вышли на шоссе. А потом свернули на проселочную дорогу – неровную, изрытую глубокими колеями. Эта дорога шла полями, пробивалась сквозь лес, по старым заброшенным мостам пересекала реки. По ней никто не ездил и не ходил. Люди забыли, забросили ненужную дорогу. Но она не казалась мертвой. На ней звенели жаворонки, с гудом пролетали шмели, через нее прыжками перебегали лоси и семенило на коротких ножках семейство кабана. На деревьях, что росли на обочине, не жалея крепких клювов, со стуком трудились дятлы. Время от времени доносился голос невидимой кукушки, словно вещая лесная птичка отсчитывала, сколько километров пройдено и сколько еще осталось пройти двум путникам – Сереже и Деду.
Они шли туда, куда вела их старая дорога – на войну.
Сережа (Деду). Деда, о чем ты задумался? Деда, о чем ты задумался?
Дед. Неужели мы снова встретимся!
Сережа. Ты это про кого?
Дед (как бы очнулся, оторвался от своих мыслей.) Про своих товарищей. Сколько лет не виделись… Надо отыскать нашу роту. Помню, мы стояли у села… (Вспоминает.) … Кадушкино. Но точно не скажу, отбили мы уже село у фашистов или только собирались отбить. Вот ведь память стариковская!.. (Сереже). Ты не устал?
Сережа (Деду). Дед, я устал,
Дед. И я устал. Солдаты всегда усталые… Сделаем привал.
Ведущий. Путники свернули с дороги, углубились в лес. Сережа как дошел до разлапистой елки, так и повалился в мягкий зеленый мох.
Сцена«Привал».
Вдалеке слышны звуки приближающегося строя. Звучит песня «Катюша». Строй входит в зал. Двигаясь через весь зал, поднимается на сцену. Командир командует:
- Отделение! На месте стой! Разойдись! Привал!
Все солдаты 9 человек рассредоточиваются по всей сцене. Кто то начинает разжигать костер, кто то дремлет, кто то подшивается, несколько человек начинают писать письма и постепенно по очереди читают их. Сережа остается чуть поодаль, как бы наблюдая все со стороны, дед же присоединяется к остальным солдатам.
«Здравствуй, моя Варя! Никогда я не про¬жил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда - на Халхин-Голе и здесь. Наверное, все-таки кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек ста-реет, а небо - вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут. Про¬йдет время, люди залечат раны, люди пос¬троят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов. У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить. А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.
Твой Иван Колосов».

«Дорогая Маша! Вот я и на фронте. Уже слышу стрельбу в соседнем лесочке. Там наши моряки отбивают очередную атаку фашистов. Враг настойчиво рвется вперед. Но ты поверь мне, Москву мы не отдадим ни за что. Разгром врага под Москвой неминуем. Это будет нача¬лом его полного разгрома. Перед нами стоит благородная задача - очистить советскую зем¬лю от фашистских варваров, чтобы наши дети - будущее нашей Родины - жили спокойно и не знали, что такое война. Я уверен в нашей побе¬де. Мне скоро выпадет счастье бить врага. Дорогая жена! Помни, в этой битве я либо буду героем, либо погибну за великое дело нашего народа.
Целую, твой Георгий».

«Боевой первомайский привет! Дорогие Фаинушка и Алюсик! За последнее время получил шесть писем от вас, вот это праздник! Вообще письма получаю очень редко в связи с особыми условиями работы, но зато сразу пачками... Сей¬час нахожусь на территории Ленинградской об¬ласти, в «гостях» у «фрицев», живу с ними «друж¬но», знаем и ненавидим друг друга от всей души: они - за «беспокойную жизнь», ну а мы за все: за кровь, за муки, за издевательства. То, что ты читаешь в газетах или слышишь по ра¬дио, - это ничто в сравнении с тем, что видим почти ежедневно мы... Я здоров душой и телом, желаю и надеюсь, что и у вас в этом отношении обстоит все благополучно. Беспокоит только вопрос с питанием у вас. Ведь я знаю, что с этим сейчас трудновато... Пока писать больше нечего. Постарайся связаться с мамой.
Крепко целую. Твой Шура»

«Дорогая Лида! Только что кончилось ком¬сомольское собрание. Почистил автомат, поку¬шал. Комбат говорит «Отдыхайте лучше, завт¬ра бой». Я не могу уснуть. В окопном блиндаже нас шесть человек, седьмой на посту. Пятеро уже спят, а я сижу возле печурки при свете гасилки и пишу это письмо. Завтра, как вста¬нем, передам его связному. Интересно знать, что-то ты поделываешь сейчас? У нас на фрон¬те как стемнеет немного, так и ночь. А у вас в тылу - электрический свет. Поди, ложитесь спать часов в двенадцать. Я часто вспоминаю тебя, Лида, много думаю о тебе. Вот и сейчас хочется поговорить с тобой обо всем, что чув¬ствую, что переживаю... Лида, я видел, как умирали мои товарищи. А сегодня комбат рас¬сказал случай, как погиб один генерал, погиб, стоя лицом на запад. Я люблю жизнь, хочу жить, но фронт - такая штука, что вот живешь, живешь - и вдруг пули или осколок ставят точку в конце твоей жизни. Но если мне суждено погибнуть, я хотел бы умереть так, как этот генерал: в бою и лицом на запад.
Александр Матросов».

«Привет, Вера! Сегодня ночью я получил из Москвы поздравительную телеграмму от ко¬мандующего, в которой меня извещают, что мне присвоено высокое звание Героя Совет¬ского Союза! Не буду скрывать того, что я сегодня рад, как никогда! Чем выше награда, тем труднее она достается, вот поэтому-то я и еще больше торжествую. Видно, что я неплохо дрался и дерусь за свободную Советскую Ро¬дину. И в дальнейшем буду бить, жечь фашис¬тов так, как подобает герою! Привет всем моим друзьям и знакомым. Желаю вам всего наилуч¬шего. Крепко жму руки, ждите в гости.
Ваш Гриша».

Дед (читает выходя на авансцену):
СМЕРТЬ ДРУГА
Константин Симонов
Неправда, друг не умирает,
Лишь рядом быть перестает.
Он кров с тобой не разделяет,
Из фляги из твоей не пьет.
В землянке, занесен метелью,
Застольной не поет с тобой
И рядом, под одной шинелью,
Не спит у печки жестяной.
Но все, что между вами было,
Все, что за вами следом шло,
С его останками в могилу
Улечься рядом не смогло.
Упрямство, гнев его, терпенье —
Ты все себе в наследство взял,
Двойного слуха ты и зренья
Пожизненным владельцем стал.
Любовь мы завещаем женам,
Воспоминанья — сыновьям,
Но по земле, войной сожженной,
Идти завещано друзьям.
Никто еще не знает средства
От неожиданных смертей.
Все тяжелее груз наследства,
Все уже круг твоих друзей.
Взвали тот груз себе на плечи,
Не оставляя ничего,
Огню, штыку, врагу навстречу
Неси его, неси его!
Когда же ты нести не сможешь,
То знай, что, голову сложив,
Его всего лишь переложишь
На плечи тех, кто будет жив.
И кто-то, кто тебя не видел,
Из третьих рук твой груз возьмет,
За мертвых мстя и ненавидя,
Его к победе донесет.

Дед присаживается возле костра. Сережа присоединяется к деду и засыпает у него на коленях. Дед затягивает песню «Тёмная ночь». Постепенно все солдаты подхватывают песню. Звучит акапельный хор. Один из солдат вскакивает со словами:
- Что грустим мужики! Давайте нашу! Русскую плясовую!!!
Все солдаты вскакивают. Исполняется русский танец под минусовку песни «Как родная меня мать провожала…». Дед и Сережа стоят тут же, хлопают солдатам. Танец заканчивается, командир командует:
- Отделение! Станавись! С места, с песней, шагом марш!
Солдаты строятся в колонну по два. Маршируют по сцене и уходят через зал как и пришли с песней «Катюша». Дед и Сережа смотрят в след уходящим солдатам!
Дед. Пора!
Сережа. Куда пора? (Осмотрелся. Пытается вспомнить – где он)
Дед (осторожно). Может быть, вернемся... пока не поздно?
Сережа. Нет! Мы мы идем на войну!
Дед. Зачем тебе война понадобилась?
Сережа. Хочу знать, как совершают подвиги.
Дед (недовольным тоном). Герои! Подвиги!.. Это же жизни человеческой стоит!..

Далекий удар грома. Всполох далекой молнии.

А знать, конечно, надо. (Всмотрелся вдаль. Вздохнул.) Знать, конечно, надо…
Вновь зазвучала походная мелодия, сквозь которую прорываются летние, полевые звуки.

Ведущий. Как это случилось? Как произошло?..
Шли Дед и Сережа на давно отгремевшую, давно отпылавшую войну. Шли по старой дороге, где когда-то катили пушки и громыхали танки и месила осеннюю грязь усталая неистребимая пехота, которую в народе любовно зовут «матушкой пехотой».
Сколько дней и ночей шли Сережа и Дед на войну, никто не считал, а сами они сбились со счета.

Сережа. Когда же мы придем на войну?
Дед. Не спеши. Еще навоюемся. Привыкай.
Сережа. А я привыкаю. Сапоги стали легче, и воротник гимнастерки уже не трет шею… (Профессионально поправляет пилотку на голове.) И звездочка – как положено. (В сторону Деда – с гордой благодарностью). Дед научил!

Музыка оборвалась. Громкий раскат грома. Совсем близко. Странная, военная тишина.
Ведущий. Как это случилось? Как произошло? Все вокруг неожиданно изменилось. Светило солнце. Зеленела трава. Небо было голубым… А птицы перестали петь. Откуковала, закончила свой таинственный счет кукушка. Затаились звери. Все замерло.
Сережа (тихо). Деда… Мне кажется, что мы одни в целом мире… А все люди, птицы, звери покинули землю… (Сережа прижался к Деду). Вернемся домой, Дед!

Военная Тишина.
Дед. Поздно. Теперь уже возврата нет.
Сережа. Почему нет?
Дед. Мы уже на войне.
Сережа огляделся.
Сережа. Какая тихая война!.. Я думал, все вокруг грохочет, как гром. А на войне даже птицы не поют. Тихо.
Дед (вслушиваясь в тревожную тишину). Да уж тихо…
Сережа (посмотрел в сторону). Деда, солдаты!

Наползает музыка тихой, бесшумной ночной атаки.

И Сережа, и Дед, видят эту – невидимую зрителям – цепь солдат.
Дед (шепотом). Не бойся – это наши…
Ведущий (негромко). Солдаты шли цепью слева и справа.
Сережа (шепотом). Сзади тоже солдаты.
Ведущий (негромким, но нагнетающим тревогу голосом). Солдат было много, и от их тихих шагов едва заметно вздрагивала земля. Солдаты держали в руках длинные винтовки с примкнутыми штыками и смотрели вперед.

Музыка потихоньку нарастает. Тема войны нагнетается примерно так, как в «Болеро» Равеля.
Сережу и Деда они не замечали, а может быть, принимали за своих – большой солдат и маленький.

Сережа. Ой, а этот солдат похож на нашего соседа Федора Федоровича! А вон тот похож на дядю Егора. А санитарка… так похожа на бабушку…

Музыка оборвалась.

Ведущий. Воздух!
Сережа вопросительно посмотрел на Деда.
Дед. Ложись!
Сережа. Куда?! Грязно же!

Дед сильным рывком бросил мальчика на землю и упал с ним рядом. Надсадный рев пикирующего бомбардировщика. Пулеметные очереди и взрывы. Непонятный свист. Вспышки света.

Сережа. Что это, Дед?
Дед. Пули!

Тишина. Сережа осторожно встал, осмотрелся.

Сережа. А где солдаты, Дед?
Дед (мрачно). Полегли… Побил их фашист..
Сережа. Как появились солдаты из тумана, так и исчезли. В тумане. Навсегда. Были, и нет их… (Всмотрелся вперед.) Дед, смотри!..

Вновь зазвучала музыка атаки.
Ведущий. Не все солдаты полегли. Оставшиеся в живых поднялись, отряхнули с шинелей землю и зашагали дальше тихим, охотничьим шагом. И на их синеватых штыках сверкало восходящее солнце.
Музыка нарастает.
А Сережа стоял рядом с Дедом и внимательно всматривался в лица уходящих в бой и все искал глазами соседа Федора Федоровича, и дядю Егора, и санитарку, так похожую на бабушку. Но не всех было видно.
Сережа. Деда, мне страшно…

Удар грома, похожий на взрыв снаряда. Тишина.

Ведущий. Как это случилось? Как произошло?..
Дед. Здесь танкоопасное направление. Будем окапываться, рыть окоп!
Сережа. Я знаю, что такое окоп! Это яма!
Дед. Окоп – солдатский дом, четыре стены, а вместо крыши небо.
Сережа. А если пойдет дождь?
Дед. Наденем плащ-палатки. Вот и вся крыша... солдатская. Бери лопату!
Ведущий. Дед поплевал на руки и они стали рыть окоп. Земля была плотная, лопата резала ее ломтями. У Деда ломти были ровные и увесистые. А у Сережи тонкие и часто рассыпались.
Дед. Терпи… Сам захотел узнать, что такое война. Теперь терпи. Война требует терпения…
Ведущий. Яма, именуемая окопом, медленно становилась глубже, и от нее веяло прохладой, словно на глубине земля была не летней, а зимней, холодной. Солнце село за линию фронта, когда Дед сказал…
Дед. Будет!
Ведущий. И воткнул лопату в землю. У Сережи болели стертые руки и от непривычной работы ломило все тело. Он постелил на дно окопа шинель, свалился на нее, свернулся калачиком. Было тихо – так тихо бывает только на войне. Война затаила дыхание…
Сережа. Дед расскажи мне о вас с бабушкой. Ведь война была когда вы встретились.
Дед. Да. Война… Давно это было. Но помню как вчера, все до мелочей. Каждый ее взгляд, каждый жест. Даже каждое падение ее локонов. А какой смех у нее был… и взгляд. Этого никогда не забыть…
Сережа. Расскажи мне что ни будь. Бабушка мало рассказывала о вас. Она не любит об этом говорить. Говорит ей очень больно. Столько лет прошло, а сердце все равно болит, кровью обливается.
Дед. Было это в одном немецком городе, который мы к тому времени уже заняли…

[/b]
Действующие лица:
Андрей Двинцев – играет эту роль тот же актер, что играет деда.
Наташа – молодая девушка, ученица старших классов.

Картина на сцене меняется. Затемнение. Сережа находится на краю сцены. Сидит и смотрит все происходящее со стороны, как бы с экрана кинотеатра. На сцене заброшенная немецкая квартира. Стол, с фотографиями на нем, чайный сервиз, посуда. Стул, на котором висит несколько платьев. Разбросанные какие то вещи. Тумбочка, на котором стоит старый патефон с пластинками. На стене висит портрет Гитлера. Отсюда в спешке только что убежали хозяева.
За сценой звучит короткая автоматная очередь и сразу – пистолетный выстрел. Двинцев на руках вносит Наташу, устраивает ее на стуле, быстро осматривает – не ранена ли, пытается привести в чувство.

Двинцев. Наташенька!.. Что с тобой?.. Слышишь меня! Наташа!
Наташа (открывает глаза). Андрей, ты его не убил?
Двинцев. Фу, слава богу!.. Тебя не задело?.. Вот ведь глупость! И как это он из-за угла вывернулся, сукин сын, шпана гитлеровская…Я тоже хорош! (Смеется.) На одну хорошенькую девушку слишком засмотрелся. Ох, и опасно на вас смотреть, милая девушка!
Наташа. Ты не убил?
Двинцев. Да нет… Жалеешь его, что ли?
Наташа. Мальчик… Какого родителям… Ребенок совсем.
Двинцев. Игрушки у ребенка не по возрасту. Окажись мы шагов на пять ближе…
Наташа. Ты стрелял, я слышала.
Двинцев. Он тут же автомат на землю и бежать: «О, майне мутер, майне мутер!» (В сердцах.) Мать его!
Наташа (укоризненно). Андрюша!
Двинцев. Это я так, в порядке перевода с немецкого. (Гладит Наташу по волосам.) Испугал, мерзавец, мою девочку.
Наташа. Нет – нет, что ты! Я совсем не испугалась, ни капельки!
Двинцев. Конечно! Ты у меня не только самый красивый из всех храбрых ефрейторов, но и самый храбрый из всех красивых!.. А обморок? Все-таки был?
Наташа (смущенно). Обморок был.
Двинцев (обеспокоенно). Ты не заболела?
Наташа. Я не заболела.
Двинцев. Переутомилась?
Наташа. Не переутомилась.
Двинцев. Тогда почему?
Наташа. Другое… (Приподнимается, притягивает его голову к себе, что-то шепчет.)
Двинцев. Наташка! Чудо мое!.. Это правда?.. Скажи, правда? Скажи! Скажи! Скажи!
Наташа. Правда, милый… Да… Но…
Двинцев. Салют! (Выхватывает пистолет, стреляет несколько раз в потолок, затем замечает портрет Гитлера на стене, стреляет в него.) Все! С Гитлером покончено. Очень, очень кстати! Жаль, что не вижу Геринга. И остальной своры тоже.
Наташа. Если бы все было так просто… Неужели не понимаешь, Андрей?! То, что случилось, ужасно!
Двинцев. Прекрасно – ты хочешь сказать! Превосходно! (Берет Наташу на руки, кружит по комнате.) Ты какой молодец, Наташка! Ты – молодец!
Наташа (высвобождаясь). Нет, ты не хочешь понять!.. Мне страшно подумать, что будет… Страшно представить…
Двинцев (с шутливой Галантностью). Не бойтесь, миледи, я с вами!
Наташа. Со мной!? Тебя отнимут у меня, как только это станет известно! Зашлют к черту, к дьяволу, не знаю куда…
Двинцев. К дьяволу – не дамся! И не знаю куда – тоже не дамся!
Наташа. Перестань шутить, Андрей! Это невыносимо!.. Боже мой, почему, не, почему все так несправедливо, плохо, темно?! Почему мы не можем друг друга любить, как все?!.. Это же так естественно – любить!.. С тех пор, как я с тобой, я чувствую себя воровкой. Да – да, мы словно крадем свое счастье. Но у кого? У кого?
Двинцев. У войны, Наташа… Только не крадем, а отбираем.
Наташа. Это я виновата, я!.. Мне нужно было сдержаться, не кричать в телефон, не бросаться к тебе, когда ты пришел с НП…
Двинцев. Потому и пришел! А как же?! «Любовь побеждает смерть!» Помнишь – есть такая резолюция на одной литературной штуке. Так что, все правильно!.. Успокойся! Ничего с нами не случится.
Наташа (плача). Я, кажется, распадаюсь на части… Мне бы выдержать…
Двинцев. Ну-ну…Не надо…
Наташа. Ведь тебя к награде представили, может, к званию Героя даже. А теперь не дадут ни за что… Это из-за меня.
Двинцев. Без золотой звездочки не будешь меня любить?
Наташа (всхлипнув). Буду.
Двинцев. Вот и умница!
Наташа (задумчиво). Но может… Может, что-то сделать?... Я понимаю, я говорю о том, о чем нельзя ни говорить, ни думать. А все же… Все же это выход. Наверное, единственный… Чтобы было, как было… Чтобы… я выздоровела… Ради тебя, ради нас! (Растерянно.) Только я не знаю как…
Двинцев (резко). Замолчи! (Меняя тон, мягко.) Замолчи, Наташа, как ты можешь… Никогда – прошу тебя, слышишь, - пусть никогда не приходят к тебе такие мысли. Я уверен, все это сказала не ты – твой испуг, не больше… И знаешь, ведь как раз сегодня в тебе проснулась мать. Правда, ты, по-моему, этого не заметила…Когда ты пожалела мальчишку из «Гитлерюгенд», я, признаться, страшно удивился. А теперь понимаю…Ты не должна бояться, Наташка. И не потому, что бояться – всегда бесполезное дело. Просто ты должна радоваться. Радоваться и гордиться!.. На войне убивают, Наташенька. Только убивают!.. А мы… мы с тобой даем жизнь человеку. Новую жизнь! И это значит – мы победили войну! Так да здравствует будущий человек! Да будет он всегда счастливым! (Улыбается.) И папа с мамой, между прочим, тоже!
Наташа (очень тихо). Спасибо, родной… Спасибо…

Небольшая пауза. Затем Двинцев подходит к столу, рассматривает то, что оставили здесь хозяева.

Наташа (приближается, рассматривает вещи). Сойти с ума, какие наряты! Я только на Шульженко такие видела, да еще на Эдит Утесовой. (Разглядывает этикетки.) Франция… Голландия… Норвегия… Все совсем новое.
Двинцев (берет в охапку несколько платьев). Надень, а?... Надень! (Передает платья Наташе, поверх кладет коробку с обувью.)
Наташа. Да, но… Вдруг кто-нибудь войдет?
Двинцев. Убью!
Наташа. Ну, если только наповал.

Наташа убегает в другую комнату (за кулисы). Двинцев подходит к столу, на котором стоит патефон. Ставит пластинку. Звучит мелодия.
Входит Наташа. Платье и туфли на очень высоком каблуке ее совершенно преобразили. Двинцев молча разглядывает ее в полном оцепенении.

Наташа. Андрей, молчишь? Почему? (Идет к нему, оступается.) Ой! Я, кажется, уже не смогу носить высокие каблуки. (Кружится по комнате.) Ну, как?.. Как я у тебя?
Двинцев. Не может быть!
Наташа (смеется). Именно это говорил один какой-то человек, стоя у клетки с жирафом: «Не может быть!»
Двинцев. Да, если по анекдоту. Но из них двоих – я как раз и есть тот жираф.
Наташа. Длинношее?
Двинцев. Очень! Поэтому до меня так долго доходит, что передо мной – ты!
Наташа. Помочь?
Двинцев. С вашей стороны было бы крайне любезно, прелестная незнакомка!
Наташа (обнимает, целует Двинцева). Дошло?
Двинцев. Начинает… По-моему, мы на верном пути.
Наташа. И никогда – никогда с него не сойдем! (Несколько раз целует.) Ты всегда меня будешь любить, Андрей?
Двинцев. Всегда, Наташа… Я всегда тебя буду любить.
Наташа. А его?.. Или ее?.. Будешь?
Двинцев (привлекая ее к себе). Наташка!
Наташа. Ох, эта война… Как хорошо, что скоро конец!
Двинцев. Начало, милая… Начало!

Звучит отрывок стихотворения «С любимыми не расставайтесь», сразу же звучит песня А. Пугочевой «Не отрекаются любя» в состаренной обработке, пластинки. Двинцев и Наташа танцуют лирический танец.

Затемнение. И снова лес. Дед в задумчивости смотрит в никуда. Сережа прислушивается.
Сережа. Кто там?.. Дед!
Дед. А? Что? Тревога?
Сережа. Кто-то ползет.
Дед. Стой! Кто идет! Стрелять буду!
Старшина. Это ты, Двинцев?
Дед. Он самый! А ты – старшина Волчак, как я понимаю?
Старшина. Волчак и есть.
Дед. Давай ко мне!
Старшина (Деду). Ты-то как здесь очутился? Ведь тебя убили...
Дед. Внук потребовал, чтобы я его на войну сводил… Пришлось подняться. Знакомьтесь.
Старшина (Сереже). Молодец, сеголеток! Смотри и запоминай, какая она – война. (Вздохнул.) А то все мы погибнем, некому рассказать будет про нас. Верно?
Дед. Верно-то верно, только пуля-дура не разбирается, где взрослый солдат, а где малец.
Старшина (Сереже). Тебе не страшно?
Сережа. Нет! Только когда солдаты полегли, страшно было.
Старшина. Это всегда страшно даже не таким, как ты. (Деду). Сейчас разведаем огневые точки...
Зазвучала музыка Войны.
Ну, друг, мне пора. Счастливо оставаться.
Дед (решительно). Я с вами!
Сережа. И я!
Старшина. Отставить! (Деду). Двинцев пойдет. (Сереже). А ты, сеголеток, останешься в окопе.
Дед. Подождешь, пока мы вернемся.
Старшина. Вперед!
Ведущий. Разведчики перевалились через бруствер окопа и слились с темной ночью. Словно их и не было. Сережа остался один.
Удар грома.
Так это случилось! Так это произошло! Всю ночь Сережа ждал возвращения Деда и его боевого товарища. На рассвете Дед вернулся.
Сережа. Один. Раненый. Дед лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха. Я никогда не видел Деда таким бледным и бессильным… (Отчаянным шепотом). Я не знаю, как помочь раненому солдату. Никто не научил меня этому.

Дед. Он погиб. Старшина наткнулся на мину … Так рвануло, что костей не соберешь... Мне тоже осколок достался.
Дед прижался щекой к земле окопа. Затих.
Сережа. Дед, а умирать на войне больно?
Дед. Умирать везде больно.
Сережа. Как же вы терпели?
Дед. Тут выбора нет... Я все думаю, напрасно ты на войну пришел.
Сережа. Не напрасно.
Дед. Посмотреть войну и в кино можно. Здесь не смотрят – всё на себе испытывают. Даже дети. Там в поселке много детей в подвалах прячется. Я сам видел. И их война испытывает, кто есть кто.
Затемнение.
[/b]
Действующие лица:
Рыжий
Олег
Света
Джек
Лиза

Сцена меняется на подвальное помещение. Полутемнота. Трое ребят среднего возраста, два мальчика и одна девочка.
Света - Опять стреляют.
Олег- Это уже где-то в пригороде. Рыжий, подай фляжку.
Рыжий - Фляжку, фляжку. Зачем тебе фляжка - все равно воды нет.
Олег - Я тебе сказал: «Подай фляжку!»
Рыжий - Ты что, хочешь подняться наверх? С ума сошел? Тебя же сразу пристрелят. Немцы совсем озверели, они сейчас и своих стреляют. Или ты думаешь, они тебя увидят и «битте-дритте» скажут. Пейте, пожалуйста, а может, вам еще и хлебушка завернуть?!
Олег - Замолчи, а не то...
Света - Ребята, перестаньте. Олег, он прав, тебе нельзя выходить.
Олег - Мы уже третий день в этом подвале, если мы не достанем воду и продукты, мы все равно умрем. Так что выбор у нас небогатый.
Рыжий - Но...
Олег - Хватит. Дай сюда флягу.

Олег, взяв флягу, уходит.

Света - А почему тебя зовут Рыжий? Ты ведь совсем не рыжий?
Рыжий - Это мальчишки в классе так прозвали, моя фамилия Рыжиков, вот они и придумали.
Света - Вы с Олегом из одного города? Он мне как-то рассказывал про Волжск.
Рыжий - Да, Волжск у нас красивый город, а Волга... Мы с Олегом в детстве часто на Волгу бегали, на баржи смотреть. Представляешь, солнце, вода, песок и баржи посреди реки как... Тихо, ты слышишь?
Света- Это, наверное, Олег.
Рыжий - Не похоже, Олег тихо ходит. А это... Спрячься!

Появляется Олег с каким-то мальчиком, они несут
девочку.

Олег - Рыжий, Света, где вы? Рыжий, иди сюда, помоги.
Рыжий - Это еще кто?
Олег - Они из седьмого барака. Я их в соседнем доме нашел. Девчонка совсем от голода обессилила.
Рыжий - Ну, и зачем ты их привел? В седьмом американцы вроде были.
Джек - Йес, йес. Ай м фром Америка. Меня зовут Джек, а это Лиз.
Рыжий - «Йес, йес», зачем ты их сюда приволок, самим есть нечего, так еще эти.
Света - Как тебе не стыдно. Ведь они такие же, как мы.
Рыжий - А чего мне стыдиться, что я украл что-нибудь?
Олег - Хватит болтать, дай лучше ей хлеба. Меня зовут Олег, это Света, а это Рыжий.
Джек - Рыжий? Ред? О, йес, ред, рашен Арми.
Рыжий - Что он там про нашу армию лепечет? Эй, ты! Ты по-русски хоть кумекаешь?
Джек - Кумекаешь?
Рыжий - Ну, разговариваешь? Русский шпрех?
Джек - А..., говорить по русский. Да, я говорить, но литл, как это, мало-мало.
Олег - Немного. Что с ней?
Джек - Лиз нужен док, нужен медикамент, если нет медикамент, Лиз умрет.
Рыжий - Что он сказал, с ней будет?
Света - Он сказал, что она умрет.
Олег - Почему все так несправедливо! Вырваться из плена и умереть здесь, в сыром подвале! За пару дней до прихода наших!
Света- Олег, мы должны ей помочь.
Олег - Должны, но как?
Лиз - (все, что подчеркнуто, произносится на английском). Мама, мамочка, как мне холодно. Джек, где ты, почему я тебя не вижу. Кто это, что они хотят? Джек, я боюсь.
Джек - Не бойся, Лиз, это наши друзья, это русские, они тоже из лагеря, они хотят помочь.
Олег - Послушай, Джек, а как вы здесь оказались?
Джек - Где? В Германии? О, это очень просто. Мой отец был бизнесмен, работал в Германии, а отец Лиз - дипломат. Когда началась война, наш дипломатический поезд задержали, и всех отправили в концлагеря, как они сказали в пункты рассортировки.
Рыжий - «Рассортировки», вот гады! Ничего, скоро им всем конец.
Олег - Ладно, давайте поспим немного. Как стемнеет, нужно будет выбраться наверх, поищем медикаменты. У убитых солдат могут быть аптечки. А то ей совсем плохо.

Укладываются.
Джек- Олег, Олег, опасность. Я слышал голоса, нам нужно скрыться.
Олег - Рыжий, пойди, проверь, только осторожно.
Рыжий - Проверь-проверь, правильно говорит америкашка, нужно прятаться.

Уходит.

Света- Олег, Лиза сильно ослабла, по-моему, она даже ходить не сможет.
Олег - Значит, понесем.

Входит Рыжий.

Олег - Ну, что там? Немцы?
Рыжий - Русские.
Света - Наши! Дождались! Мы спасены! Лиз, Лиза, открой глаза, наши пришли! Тебе сейчас помогут!
Рыжий - Наши, да не те. Это девчонки из лагеря. Видно, много сейчас пленных по подвалам прячутся.
Света- Господи, когда же это все кончится?
Олег - Скоро.
Лиз - Мне холодно. Что со мной. Я никогда не думала, что смерть - это так холодно. Джек, подойди ко мне. Джек, когда меня заберут ангелы, ты, пожалуйста, не плачь, ведь мне там уже не будет холодно. Мама мне говорила, что там, на небесах, хорошо, там поют ангелы, и никто не голодает. Знаешь, когда я туда попаду, я попрошу у ангелов крылышки и принесу вам хлеба. Всем-всем, и тебе, и этим русским ребятам, и девочкам из моего барака. Всем-всем.
Света - Что она говорит?
Джек - Она говорит, что когда умрет, то спустится с неба и принесет нам хлеб.
Олег - Скажи ей, что не надо умирать, у нас есть еще немного хлеба, нам пока хватит. А ночью я выберусь в город и достану много-много хлеба.
Олег прислушивается.
Джек- Олег, что-то случилось?
Рыжий - «Случилось, случилось». Ты что, совсем бестолковый? Здесь скоро фрицы будут, а он: «что-то случилось»! Ничего не случилось! Капут нам случился, вот и всё! Что ты сидишь? Уходить нужно, пока нас здесь не прихлопнули.
Джек- Олег, почему Рыжий кричит?
Олег - Немцы.
Джек - Вам надо уходить. Вам нужно покидать город. Лиз не может идти, мы останемся здесь. Не волнуйся, Олег, мы будем хорошо прятаться.
Олег - Здесь не спрячешься. Значит так. Рыжий, бери Свету, и уходите.
Рыжий - А ты?
Олег - Я остаюсь. Я не могу их бросить. Постараемся дождаться ночи и тоже уйдем. Да еще надо ей лекарства, а где в лесу их взять.
Рыжий - Ты что, с ума сошел? Из-за каких-то американцев на тот свет решил отправиться? Они такие же буржуи, как фашисты.
Джек - Ноу, Америка ноу фашизм. Америка воюет с Гитлером.
Рыжий - А твое, вообще, слово последнее!
Олег - Иди, Рыжий, бери Свету и иди.
Рыжий - Ну и черт с тобой! Пошли, Светка!
Света - Никуда я не пойду. Я останусь с ребятами, Лиз нужна помощь. Это только фашисты бросают своих.
Рыжий - Ты меня фашистом называешь? Да я тебе за такие слова знаешь что сделаю?
Олег - Уходи, Рыжий. Каждый поступает, как считает правильным.
Рыжий - Ну и уйду, а вы оставайтесь со своими американцами!

Уходит.

Джек - Он ушел.
Олег - Да. Знаешь что? Расскажи мне про свою Америку.
Джек - О, Америка - Бьютефол! Это самая прекрасная страна. Если бы ты, Олег, видел, какое у нас небо, а какие леса. Когда кончится война, я обязательно приглашу тебя к себе.
Олег - И Свету.
Джек - Конечно и Свету. Мы вместе поедем ко мне на ранчо (у моего папы есть за городом ранчо), и будем весь день кататься на лошадях, а вечером будем сидеть на крыльце и смотреть на звезды, а мой папа будет рассказывать про другие планеты.
Олег - Здорово! А потом махнем к нам на Волгу. Если бы ты видел, какая это река. Наверное, в целом мире нет лучше, наловим рыбы, сварим из нее уху, а потом мама нам...
Джек- Олег, почему ты замолчал?
Олег - Они убили ее. Маму, сестру...
Света- Олег, Лиз совсем плохо.
Олег - Ладно, я пойду наверх.
Джек - Ноу, мы пойдем вместе.
Олег - Хорошо.

Уходят.

Лиз - Куда ушел Джек? Почему он меня оставил?
Света - Успокойся, они скоро придут, они совсем не надолго, всё будет хорошо. Скоро придут ребята, принесут лекарства, и мы уйдем из города. Слышишь канонаду? Это наши войска, они уже рядом, немножко только потерпеть и всё. Тебя обязательно вылечат, у нас очень хорошие врачи.
Лиз - Знаешь, Светлана, когда я была маленькой, я очень боялась умереть, а теперь мне совершенно не страшно, только немножко холодно.
Света - Давай я тебя хорошенько укрою. (Слышится немецкая речь). Немцы!
Лиз - Уходи, Светлана, я очень хочу, чтобы ты осталась живой. Не бойся, я тебя не забуду. Я буду прилетать к тебе.
Света - Тихо, тихо, может быть, они сюда не зайдут.

Вбегает Рыжий.

Рыжий - Немцы! Они уже в соседнем доме! Надо скорее уходить отсюда! Где Олег?
Света - Они ушли за лекарствами.

Рыжий выглядывает наружу.

Рыжий - Всё, они идут к нашему дому. Нам не успеть.
Света - Зачем ты вернулся, Рыжий?
Рыжий - Я ведь не фашист.
Лиз - Уходите скорее. Я слышу немецкие голоса.
Рыжий - Что она говорит?
Света - Говорит, чтобы мы оставили ее и уходили.
Рыжий - Оставить ее одну здесь? И потом всю жизнь жить предателем? Эй, Лиз, не бойся, всё будет хорошо. Как это? Всё будет гуд.
Света - Что будем делать?
Рыжий - Всё будет нормально. Я постараюсь увести их от подвала.
Света - Но как ты хочешь это сделать?
Рыжий - У меня с собой есть одно средство. (Вынимает из-за пазухи гранату). Ну, ладно, прощевайте, может, свидимся.
Света - Рыжий, постой. Как тебя зовут?
Рыжий - Вообще-то, Сергеем.
Света - Спасибо тебе, Сергей!

Уходит. Слышны автоматные очереди, потом взрыв гранаты.

Света- Всё...
Лиз - Он больше никогда не придет. Он умер.
Света - Нет, Лиз, он не погиб, он остался с нами навсегда...

Музыка. Песня. Входят ребята с мешком.

Олег - Еле к вам пробрались. Вход завален, пришлось через вентиляционные люки карабкаться. Лекарства достали, продукты тоже, дня на три хватит. Жаль, Рыжий ушел, вместе бы здесь наших и дождались.
Света - Он - не Рыжий, он - Сергей.
Олег - Да я знаю, просто мы всегда его так называли.
Света - Он там, в подъезде... У него была граната... Сережа Рыжиков...

Музыка Войны. Затемнение. Снова лес. Сережа отходит в сторону от Деда.
Сережа. Значит и меня будет испытывать война?.. Значит, и мне будет больно?.. Как Деду. (Деду). Болит?
Дед. Не в этом дело… Надо доставить в полк разведданные. А сил, сам видишь, нет.
Ведущий. Дед уронил голову и закрыл глаза. И Сережа слышал, как Дед скрипнул зубами, чтобы не застонать от боли.
Сережа. Я сбегаю в полк.
Дед. Не пущу!
Сережа. Но ведь ты не можешь!
Дед. Я... не дотяну.
Сережа. А я мигом!
Музыка Войны.
Дед. Мигом не получится. Здесь на войне все с головой делать надо... До рощи ты доползешь. А там деревья тебя укроют. Вот разведданные. За них мои товарищи жизнь свою отдали.
Ведущий. С этими словами раненый солдат протянул Сереже клочок бумаги…
Музыка Войны нарастает.
Сережа сжал бумагу с таинственным названием «разведданные».
Удар грома.
Как это случилось? Как произошло?

Небольшое затемнение на сцене. Выходят с разных сторон три взрослые девушки. Одна в белом, одна в красном и одна в черном.

Исполняется песня «А закаты алые»
Перед боем тихие, теплые вечера
И покрыт тревожною сон тишиной
У вчерашних мальчиков гимнастерки новые
И письмо от мамы с собой

Здесь всю ночь горела звезда одинокая
И туман прозрачный лежит у реки
Здесь березы белые, травы высокие
Враг не должен дальше пройти

А закаты алые, алые, алые
Перед боем выстрелы не слышны...
Не об этом вместе с тобою мечтали мы
За четыре дня до войны...

Полыхнули взрывы и небо обрушилось
Солнца не видать - прячет дыма стена
Спят березы белые, травы высокие
Забрала вас, мальчики, война

Отстояли Родину в годы суровые
Нет следов далеких, дорог боевых
Нужно, чтобы помнили, мы с тобою помнили
Имена героев своих...

А закаты алые, алые, алые
Перед боем выстрелы не слышны...
Не об этом вместе с тобою мечтали мы
За четыре дня до войны...
Девушки тихо уходят со сцены.

Ведущий. Впереди окопа показался танк.
Сережа. Танк!.. Какой маленький… И жужжит как шмель…
Ведущий. Был он сперва маленьким, безобидным и гудел, как шмель. Но с каждой минутой танк становился все больше.
Нарастающая музыка Войны.
Казалось, танк рос на глазах. Мотор грозно ревел, гусеницы лязгали железом. А на броне стали различимы черные кресты. Он тяжело взбирался на пригорки и со скрипом скатывался вниз. Его длинная пушка угрожающе покачивалась, словно ждала удобного момента, чтобы выстрелить. Фашистский танк шел на маленькую солдатскую крепость – на окоп, дерзко вырытый на ничейной земле.
Сереже вдруг стало не по себе – сердце забилось тревожно, и мальчик упал на дно окопа рядом с притихшим Дедом.
Дед. Ты что?
Сережа. Дед, мы погибаем! Дед, пришел конец! Он ползет на нас.
Дед. Танк?
Сережа кивнул.
Времени мало. Слушай и запоминай. Этот танк хочет обойти наш полк слева и неожиданно ударить с фланга. Но у него ничего не выйдет. Я помогу своей роте, зря, что ли, пришел на войну.
Сережа. Дед, он же раздавит тебя!
Дед. Если так рассуждать, никогда не победишь врага.
Ведущий. Дед достал из ниши, вырытой в стенке окопа, гранату, похожую на большую консервную банку.
Сережа. Разве гранатой его остановишь?
Дед. Остановишь, если к гранате добавишь еще кое-что.
Сережа. Что добавишь?..
Дед. Если я не вернусь, доставишь разведданные в штаб и пойдешь домой один. Это мой приказ!
Ведущий. Дед хотел еще что-то сказать, но грохот фашистского танка заглушил его голос. Земля дрожала. Приближающийся танк становился все больше, все громадней. Гусеницы безжалостно перекапывали нежную землю. Пушка зловеще покачивалась.
Сережа (пересилив страх.) Можно я с тобой?
Ведущий. Он произнес эти слова громко, но в грохоте танков Дед не услышал просьбы внука. А может быть, и услышал, но не захотел напоследок сказать «нет»! Дед стиснул зубы, чтобы заглушить боль, перевалил через бруствер и, прижимаясь к земле, пополз навстречу ревущей громаде.
Музыка Войны нарастает. Сквозь нее проступает лязг гусениц танка. Отчаяние охватило Сережу.
Сережа. Я хотел было броситься за Дедом, но в это время на конце длинного ствола пушки ослепительно сверкнуло рваное пламя, прогремел выстрел. И совсем близко от окопа разорвался снаряд. Воздух стал плотным, почти твердым…
Ведущий. Взрывная волна сбила мальчика с ног и бросила на дно окопа. А когда же он поднялся на ноги, ему на голову и на плечи посыпались комья земли.
Сережа. Танк был совсем близко.
Дед. Но выстрелить ему не удалось!
Ведущий. Сережа увидел, как рядом с огромным танком возникла маленькая и на вид слабая фигура Деда-солдата.
Сережа. Деда!..
Ведущий. И в следующее мгновение что-то грохнуло. И танк, скрежеща, завертелся на месте, как подбитый зверь. Чадящее облако окутало громадину. А потом в черном облаке забилось оранжевое пламя.
Музыка Войны оборвалась.
Сережа (тихо). Дед!.. (Громче). Де-ед!.. (Отчаянно). Де-е-е-ед!..
Ведущий. Фашистский танк замер. Он горел, как деревянный. Временами раздавались взрывы – это рвался боекомплект: снаряды и патроны. А потом все кончилось. И только с того места, где стоял танк, к небу поднимался столб дыма и чер-ной сажей пачкал проплывающие облака.
Сережа. Де-еда…
Ведущий. Дед не возвращался.
Сережа. Де-е-еда…
Ведущий. Сережа выбрался из окопа и пополз к догорающему танку.
В нескольких шагах от танка лежал невысокий рыжеватый солдат. Сережин Дед, который не побоялся, встал на пути ревущей стальной громады с гранатой в руке. Правда, кроме обычного оружия, потребовалось отважное сердце, которое взорвалось вместе с гранатой.
Сережа (тихо). Дед…
Ведущий. Дед лежал на земле, раскинув руки, и неподвижными глазами смотрел в небо. Лицо его было спокойно, словно умирать ему было совсем не больно. Только из молодого он снова стал старым… В этом страшном коротком бою он прожил целую жизнь и состарился…
Удар грома.
Ведущий. Многие годы вместились в одно мгновенье.
Сережа. Дед…
Ведущий. Сережа стоял на сожженной земле и не сводил глаз с Деда, словно старался получше запомнить его.
Сережа. А может быть, Дед жив? Просто ранен?
Ведущий. Сережа опустился на колени и прижался ухом к груди Деда в надежде услышать хотя бы слабый звук. Но под гимнастеркой у старого солдата было тихо. И вдруг Сережа почувствовал едва заметные удары – это в груди Деда отдавалось биение Сережиного сердца. И мальчику показалось, что у них с Дедом одно, общее сердце.

Мальчик в роли Сережи исполняет песню:
Я Ангелом летал
Я Ангелом летал
И видел дым сражений
Никто не виноват
Что все хотели жить

Там дед мой погибал
От множества ранений
Его накрыл крылом
Не дал врагам добить

Я Ангелом летал
Тащил его в траншею
Позвал сестру чтоб кровь
Остановить

Я пули откланял
Они летели к цели
Но всех спасти не мог
Где все хотели жить


Я Ангелом летал
Чтоб смог отец родится
Тащил я деда
Из последних сил

Врача привёл
Заставил помолиться
Чтоб Бог помог
И я слетал за ним

Я Ангелом летал
И видел дым сражений
И Ангелом бы оставался быть
Но выжил дед от множества ранений
И наказал прожить мою земную жизнь

Ведущий. Сережа поднялся с земли. Но был он уже не прежним Сережей, а превратился в бойца, стойкого на всю жизнь. Он огляделся: фашистского танка не было, вместо него на земле возвышалась горка пепла. Танк рассыпался, исчез. А Дед лежал рядом как живой. Солдат, заснувший после трудного боя.
Дед поднимается. Встает рядом с Сережей на авансцене.
Дед. Ты хотел знать, как совершают подвиг... Это же жизни человеческой стоит.
Удар грома.
Ведущий. Как это случилось? Как произошло?
Пришел Сережа на войну с Дедом, а домой возвращался один. Шел по развороченной танками фронтовой дороге, мимо палаток медсанбатов, от которых доносился жутковатый дух лекарства. Шел мимо военно-полевых пекарен с родным, теплым запахом хлеба – запахом жизни. Бойцы попадались ему все реже, а потом их совсем не стало. Теперь Сережа шел мимо заброшенных окопов и землянок, по бывшей «ничейной» земле, навсегда ставшей нашей. И на этом военном пути все было пройденным, пережитым, бывшим.
Шел Сережа один, а ему казалось, что Дед идет рядом и подковки дедовских сапог нет-нет да звякнут о камень.
Зазвучала фонограмма полевого лета. Закуковала кукушка. Все участники литературно-музыкальной композиции выходят на сцену и выстраиваются в монумент.
Ведущий. Сережа не заметил, как запели птицы, застучал дятел и вещая птичка кукушка начала отсчитывать годы мира. А потом старая безлюдная дорога войны затерялась среди деревьев, полей и селений. Из прошлого Сережа вернулся в наш день.
Сквозь фонограмму стали проступать ритмические удары, похожие на биение Сердца.
Ведущий. Но это был уже не прежний Сережа. В груди у мальчика теперь билось сердце, способное в нужный момент остановить врага. Сердце Деда.

Удары нарастают. Мы видим монумент, за которыми – яркое светлое Солнце. И вдруг – сквозь биение Сердца прорывается песня. Исполняет песню взрослая солистка.
Ты помни
Я знаю о войне, лишь понаслышке,
Но вновь и вновь в мои приходят сны
Безусый паренёк - совсем мальчишка,
Который не вернулся с той войны.
Сожмётся болью сердце от печали,
Хоть с той поры прошло полсотни лет,
Но снится мне тревожными ночами
Мой молодой, мой вечно юный дед.
Припев:
Над миром вновь ликует светлый май.
Который раз, мы празднуем победу.
Но то, что совершили наши деды,
Ты помни, никогда не забывай.

Мы знаем о войне лишь понаслышке,
Но матерям сегодня не до сна.
Ведь подрастают юные мальчишки,
А где-то, до сих пор идёт война.

И сколько их ещё, наверно, будет
Солдат, не возвратившихся с войны.
Пою для вас, к вам обращаюсь люди:
Мы научится мир беречь должны!

Припев:
Над миром вновь, бушует вечный май.
В который раз мы празднуем победу,
Но то, что совершили наши деды,
Ты помни, никогда не забывай - (2 раза)

Ты помни, путь к победе был не прост.
Кровавою была её цена.
Ты помни Бухенвальд и Холокост,
И смерть и страх, что сеяла война.
Ты помни поседевших матерей,
Солдат, не возвратившихся домой,
И похоронки забывать не смей.
Всё это надо помнить нам с тобой.

Занавес
Фото с мероприятия

Рекомендуем посмотреть:

Литературно-музыкальная композиция к Дню победы для начальной школы. Эхо войны Литературно-музыкальная композиция к 70 - летию победы в 3-5 классах с презентацией Литературно-музыкальная композиция к Дню Победы для школьников Сценарий общешкольного мероприятия ко Дню Победы - 9 мая