Суворов Александр Васильевич. Биография для детей 3-4 класса
Про Александра Суворова для школьников. Интересные факты биографии
Александр Васильевич Суворов, русский полководец (1730-1800)
Не мощь армии, не качество оружия, а сила духа обеспечивает победу.
Фихте
Трудно рассказывать о человеке, который жил более двух веков тому назад, однако об А.В. Суворове так много писали современники, что становится возможным достаточно точно описать личность выдающегося полководца. Одним из собирателей историй из жизни А.В. Суворова был известный писатель XVIII — начала XIX вв. Василий Алексеевич Левшин (1746—1826). В своем сочинении он приводит не только эпизоды военной биографии генералиссимуса, но и рассказывает о беседах полководца с Екатериной II и Г.А. Потемкиным, причинах опалы и ссылки Суворова при Павле I. По мере рассказа мы будем обращаться к этим заметкам, написанным два века назад.
Александр Васильевич Суворов, граф Рымникский (1790), князь Италийский (1799), генералиссимус (1799), родился в Москве 24 ноября 1730 г. в дворянской семье прапорщика Преображенского полка Василия Ивановича Суворова. Отец Суворова, генерал-аншеф, в ту пору был отчислен из гвардии и служил прокурором в полевых войсках, затем переведен в штатские — коллежским советником.
Как пишут Р.К. Баландин и Г. Горчаков, мальчик не подавал никаких надежд на сколько-нибудь успешную военную карьеру: оставался меньше и слабей своих сверстников. А ведь имя-то ему дано было не без надежды, что станет он действительно «Александром» (греч. — защитник людей). Согласно дворянской традиции того времени еще подростком мальчика зачисляли мушкетером в гвардейский Семеновский полк.
Природа наделила его слабым здоровьем, но Александр страстно желал служить и потому взялся закаливать свой организм, вел самый аскетичный образ жизни, во всем стараясь подражать любимым полководцам древности. Он жадно следил за вестями о боевых действиях русских генералов Румянцева и Потемкина и мечтал совершать подвиги и восхищать собою целый мир. Он думал продолжить дело Петра на военном поприше. Ведь дед Александра был генеральным писарем Преображенского полка, и сам молодой царь не раз запросто бывал в его доме и даже крестил его сына — Василия, который в свою очередь служил денщиком у царя. Так что рассказов о Петре Великом он наслушался изрядно. Всю жизнь потом Суворов ощущал себя исполнителем дела Петрова, видел в нем национального вождя и даже во времена Павловых гонений он гордо утверждал, что «кокард» Петра Великого «я носил и не оставлю до кончины моей».
Кроме того, мальчику хотелось подражать Александру Македонскому и Ачександру Невскому. О них рассказывала ему мать и поясняла, что не были они подобны богатырям, а отличались прежде всего мужеством и умом: «Ты же знаешь, сынок, как юный Давид победил великана Голиафа. В уме больше силы, чем в руках».
Более всего юный Александр полюбил книги, в которых рассказывалось про сражения и военные подвиги. Узнавал о Юлии Цезаре, Ганнибале, принцах Конде и Евгении Савойском, короле Карле XII, императоре Петре I. Чтобы подготовиться к военным баталиям, научился скакать на лошади, преодолевая препятствия, плавать; спал даже зимой при открытом окне, по утрам обливался холодной водой, не носил теплого белья. Летом в деревне организовал потешные бои со сверстниками. Зная, что не одолеет противников силой, прибегал к внезапной атаке, проявлял ловкость, напор, упорство.
Первый документ, подписанный Александром Суворовым, был адресован «Всепресветлейшей Державнейшей Великой Государыне Императрице Елисавете Самодержице Всероссийской Государыне Всемилостивейшей»:
Бьет челом недоросль Александр Васильев сын Суворов, а о чем тому следуют пункты: 1. Понеже я в службу Вашему Императорскому Величеству еще нигде не определен. 2. Имею желание служить... в лейб-гвардии Семеновском полку... солдатом... октября 1742 года.
Просьба Суворова была удовлетворена. С этого момента официально началась его служба, фактически проходившая в домашней обстановке. Отец помог осваивать основы фортификации. По-прежнему любимым чтением Александра оставались книги, посвященные деяниям полководцев и военной истории. Кроме того, с помощью учителей он изучал геометрию и тригонометрию, географию, философию (по Лейбницу и Вольфу); совершенствовался в знании иностранных языков. В своем стремлении к военной карьере ориентировался на правила чести и патриотизма, мечтая не только прославиться, но и прославить Отечество. Это стало важным обстоятельством. В противном случае он старался бы выслуживаться, а не служить верой и правдой, выбрав самый трудный путь к почти недостижимой для него цели, учитывая его незавидные физические «данные» и отсутствие влиятельных при дворе покровителей.
Вот высказывание Александра Васильевича.
Самонаблюдение (самовоспитание, самообладание) и самолюбие суть различны: первое поведено Богом, второе — в начале испорчено гордостью... Большая часть философов их мешают и сажают себя в бутылку среди общества, где их кормят миндалями. Великодушие связало нас с обществом теснее: мы его члены, должны ему себя жертвовать, устраивать к тому наши способности.
Это он писал не в назидание потомкам, а в частном письме другу. Он никогда не был «испорчен гордостью» и не изолировался от общества, народа «в бутылку» с тем, чтобы его «кормили миндалями». Суворов своей жизнью и деятельностью демонстрировал редкое отрешение от личных благ и интересов, ибо делил с подчиненными все тяготы и опасности войны, никогда не жалел себя.
В.А. Левшин в своем сочинении пишет следующее:
Не было человека воздержнее его как в пище, так и питье. Он довольствовался самою простою пищею, и очень часто, садясь в кружок к солдатам, ел с ними кашицу. Пища и мера питья назначены были у него с точностью, и ежели бы оказался в нем позыв употребить нечто сверх определенного, то камердинер его Трофим имел строгое подтверждение отнимать у него тарелку, стакан или рюмку. Александр Васильевич за столом и впрочем не пил, кроме пива и рюмки Венгерского, никакого вина. Нередко случалось, что он отнимающего у него Трофима тарелку или стакан упрашивал самыми убедительными словами о снисхождении, иногда с угрозами и повелительно: и горе бывало Трофиму в случае уступчивости. Разумеется, что Трофим никогда не бывал снисходительным, и господин его не съедал и не выпивал кроме определенного количества...
Сказано уже отчасти прежде, что он наблюдал всегда строгую диету. Нередко случалось среди обеда, что кто-либо из его адъютантов вставал, подходил к нему и запрещал ему более есть. «По чьему это приказанию? — спрашивал Суворов. — По приказанию самого фельдмаршала Суворова, — отвечал адъютант. — О! Должно повиноваться! Ему должно повиноваться!» — и вставал из-за стола.
Помимо режима питания, Суворов соблюдал определенный режим дня. У В.А. Левшина читаем: «Князь Италийский вставал очень рано и обыкновенно каждый день окатывался холодною водою; после того одевался и занимался целой час учением партесного пения. Пока слышан был его бас, никто к нему входить не смел; но когда он прокричит петухом, значило, что он готов, и тогда немедленно входили к нему с делами».
В декабре 1747 г. Суворов отправился в Петербург с двумя крепостными для прохождения действительной военной службы. Удостоился зеленого солдатского мундира с капральской нашивкой. Помимо обязательной муштры, парадов и учений, им приходилось выполнять различные работы и нести караульную службу. Состоятельные дворяне предпочитали освобождать себя от тяжелых работ (их выполняли крепостные), стараясь не пропускать увеселений, столь популярных при дворе Елизаветы Петровны. Александр Суворов был исключением: самостоятельно тянул нелегкую солдатскую лямку, не давая себе снисхождения.
Хорошо известна следующая история.
Когда Суворов стоял на часах у Монплезира в Петергофе, мимо него проходила императрица. Она обратила внимание
— Согласно уставу караульный не должен брать денег!
Елизавета Петровна похвалила его за знание службы, потрепала по щеке и положила рубль перед ним на землю:
— Возьмешь, когда сменишься.
Так он и поступил, храня подарок государыни всю жизнь.
Вне службы он продолжал заниматься самообразованием. И если его справедливо величают «солдатом-полководцем», то можно еще добавить, что он оставался философом и поэтом, обладающим ироническим взглядом на собственную персону.
В младшие офицеры был произведен в 1754 г. Сначала служил в пехотном полку, потом был назначен обер-провиантмейстером. Выполнял интендантские работы, писал ежемесячные отчеты о наличии, приходе и расходе провианта, фуража и денежной казны. Пребывание на нестроевых должностях позволило на практике освоить непростое умение обеспечивать войска всем необходимым, организовывать тылы. Он как бы со стороны мог подмечать недостатки в подготовке солдат и офицеров, устаревшие приемы ведения боевых действий.
Первое боевое крещение Суворов получил в Семилетней войне, добившись назначения в действующую армию. Чины свои стремился заслужить, а не выслужить. Уже в первых стычках с пруссаками он проявил незаурядное хладнокровие, смекалку, решительность и храбрость. На него обратил внимание генерал Берг, пожелавший назначить его командиром легкого кавалерийского полка. Последовала череда подвигов и побед Суворова — все более и более значительных. Подобного послужного списка нет ни у одного полководца в мире.
Единственным из всех величайших полководцев мира он прошел путь от солдата до генералиссимуса. Как писал историк M.Л. Песковский, «продолжительное пребывание Суворова солдатом было делом его личного желания, вполне отвечало его намерениям детальнейшим образом изведать личным своим опытом все то, что приходится делать солдату помимо прямых его обязанностей. Понятно, что никакие учебные заведения, никакие книги не могли заменить ему в этом отношении личного опыта... Суворов открыл в русских солдатах драгоценнейшие качества души... Вот почему Суворов-капрал и Суворов-непобедимый генералиссимус все-таки оставался одним и тем же солдатом, так как ему всегда одинаково были близки и дороги солдатские интересы, тяготы, скорби и нужды».
По словам Дениса Давыдова, Суворов «положил руку на сердце солдата и изучил его биение», недаром солдаты платили ему любовью, называя его «солдат-фельдмаршал». В.А. Левшин пишет:
Когда Суворов получил повеление оставить начальство, он хотел сам объявить о том своему войску, и для того велел оному собраться в строй. Пред фрунтом складена была по воле его пирамида из литавр и барабанов. Суворов явился одетый в простое солдатское платье, но во всех своих орденах, сказал к воинам своим речь, простился с ними в самых трогательных выражениях, и, скинув с себя все знаки отличия, положил оные на пирамиду. «Товарищи! — сказал он солдатам, — может быть, придет время, когда Суворов снова явится среди вас и возьмет назад то, что получил с вами, что теперь оставляет вам, и что всегда носил во время побед своих». Растроганные и огорченные солдаты плакали навзрыд.
А вот дополнение историка А. Петрушевского:
В русской солдатской среде много привлекательного. Здравый смысл в связи с безобидным юмором; мужество и храбрость спокойные, естественные, без поз и театральных эффектов, но с подбоем искреннего добродушия; умение безропотно довольствоваться малым, выносить невзгоды и беды так же просто, как обыденные мелочные неудобства. Суворов был русский человек вполне...
Солдаты для Суворова никогда не были только средством для достижения той или иной цели. Он берег своих подчиненных, заботился о них так же, как о себе («Возлюби ближнего своего...»). Считался поистине отцом родным для солдат. И поэтому потери его войск были минимальными, а то и просто ничтожными в сравнении с потерями противника. «Воевать не числом, а умением» — его девиз и руководство к действию.
Его тяготило пребывание при дворе. «Здесь поутру мне тошно, а с вечеру голова болит! Перемена климата и жизни Здешний язык и обращения мне незнакомы». Он не умел отдыхать, пребывая в безделье: «Продолжительный отдых усыпляет», — писал Суворов Бибикову. И еще отрывок из этого письма, который поможет понять убеждения и привычки Александра Васильевича.
Доброе имя есть принадлежность каждого честного человека; но я заключил доброе имя мое в славе моего Отчества... Я забывал себя там, где надлежало мыслить о пользе общей. Жизнь моя была суровая школа, но нравы невинные и природное великодушие облегчали мои труды; чувства мои были свободны, а сам я тверд... Теперь я изнываю в праздности, привычной тем низким душам, кои живут для себя одних, ищут верховного блага в сладостной истоме и, переходя от утех к утехам, находят в конце горечь и скуку... Трудолюбивая душа должна всегда заниматься своим ремеслом: частое упражнение так же оживляет ее, как ежедневное движение укрепляет тело.
Красноречиво выглядит сравнение напутствий войскам перед сражением Наполеона и Суворова. Вот как напутствовал Наполеон свои войска: «Москва и Петербург будут наградою ваших подвигов. В них вы найдете золото, серебро и другие драгоценные сокровища... Вы будете господствовать над русским народом, готовым раболепно исполнять все ваши повеления». Подобной низости Суворов себе не позволял, ни разу в трудную минуту не бросал подобно Наполеону, свои войска. Напротив, даже в преклонные годы совершил беспримерный переход со своей армией через Альпы, с честью выйдя из безнадежной, казалось бы, ситуации. В «Науке побеждать», наставлении солдатам, он напоминал: «Грех напрасно убить» — и наказывал: «Обывателя не обижай, он нас поит и кормит; солдат — не разбойник» (у прославленного Наполеона были, как видим, иные принципы).
Необыкновенная личность Суворова проявляется во многих делах, например в ведении сельского хозяйства. Он наставлял своих крепостных: «Лень рождается от изобилия... В привычку вошло пахать иные земли без навоза, от чего земля вырождается». Но его беспокоили не только «производственные показатели». Он пишет управляющему:
У крестьянина Михаилы Иванова одна корова! Следовало бы старосту и весь мир оштрафовать... Купить Иванову другую корову из оброчных моих денег... Особенно почитать таких неимущих, у кого много малолетних детей. Того ради Михаиле Иванову сверх коровы купить еще из моих денег шапку в рубль». Имея крепостной театр, он и тут не остается равнодушным: «Васька комиком хорош. Но трагиком будет лучше Никитка... Сверх того французской грамматике заставь учиться исподволь Алексашку, парикмахера.
Исследователи жизненного пути Суворова пишут о том, что в одном из английских журналов того времени был карикатурно изображен усатый великан с огромной саблей в руке; подписано, что это Александр Суворов, имеющий рост б футов 4 дюйма (под два метра!). В одном они не погрешили против истины: был он действительно чудо-богатырем по силе духа и уму, оставался частицей русского народа, воплощая в себе лучшие его качества, и с непреклонным упорством шел по намеченному в детстве пути. Как полководец Суворов не имеет себе равных в истории человечества, не проиграв не только ни одной крупной военной кампании, но даже ни одного сражения (а их у него было множество!). Повторим, что почти всегда он имел в своем распоряжении меньше войск, чем противник. Порой на одного русского приходилось по пять-шесть турок. И дело тут не только в боевой подготовке его солдат, но прежде всего в «искусстве побеждать», которым Суворов владел в совершенстве, обладая огромными знаниями во всех отраслях военного дела.
При Туртукае, имея 500 человек, он разгромил 4-тысячный турецкий корпус. Потери русских — 200 убитых и раненых, турок — 1500. Совершенно необыкновенным было сражение за Измаил. Крепость считалась неприступной, защищала ее отличная, хорошо вооруженная армия. Суворов решился на штурм, имея меньше солдат, чем обороняющиеся! Он взял крепость.
— Чем я могу наградить вас, князь? — спросил его после этой победы главнокомандующий князь Г.А. Потемкин.
— Ничем, князь, — был ответ. — Я не купец, не торговать приехал. Кроме Бога и Государыни никто меня наградить не может.
Справедливо замечание Р.К. Баландина о том, что Суворов был поистине творцом своей судьбы. Только благодаря своим победам он возвысился от заурядного дворянина до князя, которому положены «царские почести». От солдата он поднялся до фельдмаршала и генералиссимуса. И все это было добыто на полях сражений, ценой невероятного напряжения физических и умственных сил, с постоянным риском для жизни, да еще вопреки недоброжелателям и завистникам. Во многом благодаря его подвигам Россия впервые прогремела на весь мир как великая победоносная держава, а А.В. Суворов — как гениальный русский полководец.
Г. Горчаков совершенно справедливо пишет о том, что в трудные для России времена народ обращается за поддержкой и опорой в ратных и трудовых делах к примерам прошлого, которые помогли бы людям выстоять. Одним из таких примеров мужества, доблести и патриотизма является жизнь и деятельность А.В. Суворова, который всю свою жизнь отдал служению России. Он говорил: «Горжусь, что я русский!.. Потомство мое прошу брать мой пример... до издыхания быть верным Отечеству».
Рекомендуем посмотреть:
Владимир Иванович Вернадский. Биография для детей 5 класса
Исаак Ньютон. Краткая биография для детей
Интересные задания о природе для 2-4 класса
Нет комментариев. Ваш будет первым!