О книге Анны Долгаревой «Я здесь не женщина, я фотоаппарат. Фронтовые дневники»

Книга Анны Долгаревой «Я здесь не женщина, я фотоаппарат. Фронтовые дневники» по праву считается одной из лучших о событиях, происходящий в Донецке и Луганске. И это не случайно: о войне Анна знает не понаслышке. С 2015 по 2022 год работала военным корреспондентом в Луганске, с начала СВО не раз выезжала в командировки на линию соприкосновения и в Луганскую, и в Донецкую республики.

Книга отличается объективностью, полнотой освещения военных событий. Об этом заявлено уже в названии: я - фотоаппарат, т.е. бесстрастно и объективно отражаю происходящее. Удачно выбран и жанр: дневники как раз обеспечивают объективность и достоверность повествования.

В то же время автор ставит задачу не только рассказать читателю о происходящем, но и дать оценку этим событиям, охарактеризовать их участников, представить события в русле общей истории народа и даже цивилизации.

Идейный план книги имеет несколько направлений. Это и утверждение мира как несомненной ценности, прославление подвига защитников Донецка и Луганска, восхищение стойкостью, мужеством, патриотизмом, человечностью и мудростью и бойцов, и местных жителей, оказавшихся на прифронтовой территории.
Сложный идейный план воплощается через множество приемов.

Несколькими штрихами автор создает литературные портреты персонажей, используя диалоги, внутренние монологи, речевую характеристику героев.

Например, пишет о девушке -бойце с позывным «Лисенок», которая сумела вывести молодых парнишек 16-17-ти лет из захваченного Лисичанска.

Удивительна ее стойкость, внутренняя сила, воля к жизни:
«– Что значит – не можешь идти? Ты понимаешь, что сейчас из-за тебя одного погибнут все остальные? Ты хочешь, чтоб тебя несли? Они такие же уставшие, как и ты, ты ничем от них не отличаешься. Мы все прошли один и тот же путь. Это раз. Второе. Мы сейчас все стоим под огнём. Ты хочешь, чтобы все погибли?
Он отвечает:
– Нет.
Я говорю:
– Значит, ты можешь идти.
И парнишка подымается и начинает идти. Чтобы не погибли другие. Молодой пацан совсем, лет семнадцать ему. Дитё. И у него открывается уже какое-то пятое дыхание, он поднимается и начинает идти.
Потом уже, когда в Алчевске оказалась, выяснилось, что нас всех уже в «двухсотые» записали. Всех нас. Последних, кто из Лисичанска уходил. Никто не думал, что мы выйдем.
А мы вышли…»

В эпизоде «Валя Гетманчук» рассказывается о девушке Вале, которая играла с малышом подруги, в это время в комнату влетел осколок. Валя прикрыла собой ребенка, получила ранение. Поправившись, пошла на фронт, стала снайпером. Во время боевого обстрела напарник неожиданно прикрылся Валей, ей оторвало ногу, пальцы на руке. Но она смогла пережить предательство, отчаяние, стала писать стихи: «Вот книжка. Называется «Второе дыхание». Это после моей клинической смерти, это – вторая моя жизнь…»

Использует автор прием антитезы, который воплощается и через детали пейзажа, олицетворяющие собой мир и контрастирующие с темой войны: «Вокруг были цветущие абрикосы. Маленькие домики, такие хрупкие, так легко ломающиеся, если в них попадает снаряд: одни целые, заросшие цветами и зеленью, другие – схлопнувшиеся. И везде следы от осколков…»
В эпизоде «Посёлок Весёлый» местные жители показывали свои огороды, показывали разрушенные дома, в которых учатся жить заново, «а со стороны Авдеевки начинало тяжело, тревожно греметь. Но они уже привыкли. Привыкли жить рядом с войной. И их огородики, их хрупкие вишневые деревья, их ласковые щенки – всё это пытается войне противостоять, упорно утверждая мир…»

Или в эпизоде «Витя Артемьев»: «Разрывы звучали все громче. Созрела черешня…»

Антитеза воплощается и через детали интерьера, создающие картинку мирной жизни, например, в эпизоде ««Людмила Сергеевна»: «Осколок убил её, когда она вязала. Комната была аккуратной, со всеми этими вывязанными салфеточками, иконами, старенькой, но крепкой мебелью. Диван стоял у стола, тут она и вышивала. Снаряд разорвался во дворе, осколки выбили стекло – и один из них попал старушке в шею.

Её звали Людмила Сергеевна Третьякова, ей было семьдесят восемь лет. Её сын был дома, он не плакал, этот огромный мужчина в чёрном пальто. Он сказал, что звонил ей за полчаса до её смерти. Она всё так же вязала носки и продолжала их вязать, когда её убили…»

Или в эпизоде «Витя Артемьев» используется деталь – забрызганные кровью костыли Вити, инвалида-афганца, который не успел дойти до погреба во время бомбежки: « Костыли до сих пор лежали возле кухни. Аккуратно сложенные. Забрызганные кровью…»

Использует автор и особое построение текста: композиция предполагает чередование небольших глав, в которых рассказывается о встрече с участниками тех или иных событий, после этого идет небольшая вставка под названием «Интерлюдия» между главами. Здесь интерлюдия связана непосредственно с основным сюжетом, имеет отношение к описываемому миру, к героям или событиям, происходящим в книге.

Функция первой интерлюдии – прокомментировать положение большинства пенсионеров в Донецке. Интерлюдия помещена после эпизода «Незрячая бабушка» о пожилой женщине Раисе Яковлевне, которая почти ослепла из-за перенесенного стресса: над ней жестоко издевались украинские солдаты. Для восстановления зрения нужны были деньги на лечение. Сама живущая скудно, бабушка встречала журналистов, бойцов радушно, угощала своим нехитрым обедом. Автор помогла Раисе Яковлевне, отдала свои небольшие накопления.
Анна пишет: « Если есть какая-то общая черта у русского этноса, так это стремление поделиться последним: тарелкой супа, свежевыпеченным хлебом, деньгами на операцию. Я отдала ей двадцать тысяч, свою заначку с мирной жизни…»

После этого эпизода идет интерлюдия, в которой автор рассказывает о том, как живут старики на освобождаемой территории: получают маленькую пенсию, которую потом, порой делят на всех членов семьи. К сожалению, есть такие пожилые люди, у которых дети, весьма благополучно проживающие в России или на Украине, не помогают своим матерям и отцам.

Здесь интерлюдия важна как дополнение и комментарий к содержанию предыдущей главы.
Вторая интерлюдия помещена после глав о участниках сражений: о медсестре Ире, побежавшей спасть раненых и получившей тяжелое ранение, о подвиге Максима Мартакова с позывным «Стопятый», который остался на простреливаемом плато, прикрывая отход мирных жителей.

Здесь интерлюдия связана тематически с предисловием, в котором рассказывалось о том, что у Анны погиб под Донецком муж, она поехала его хоронить и осталась там в качестве военного журналиста: не могла пережить потерю любимого человека, искала смерти на самых опасных участках фронта.

Во второй интерлюдии рассказывается о переживаниях автора, приведших ее к депрессии, о том, что помогло ей выйти из тяжелого состояния. Интересна установка шаманки, к которой обратилась Анна: «Она и сказала мне, что он, мол, повис над бездной и держится только за меня, и если я сейчас покончу с собой, то в бездну рухнем мы оба, поэтому я должна сначала вытащить его. Установка оказалась полезной. По крайней мере я смогла всё это пережить…». В этой же интерлюдии говорится и о других журналистах, о том, как они оказались в зоне военных действий. Есть и юмор в рассказе о судьбе журналиста из Риги по имени Вик.

Третья интерлюдия о войне информационной. Герой эпизода Мурз рвался на фронт по убеждению. Спал по 4 часа в сутки, помогая своему другу – командиру батальона «Призрак». Под Авдеевкой войска понесли большие потери, погиб и его друг. Мурз пытался донести правду о происходящем.

«Он покончил с собой 21 февраля 2024 года, когда командование потребовало от него удалить из телеграм-канала пост о потерях русских солдат в Авдеевке. Для кого-то эта причина может показаться странной, но Мурз вёл свой бой не только в реальности, но и в Сети, публикуя неудобную и неприятную правду. Он решил, что больше ничего не может изменить, и застрелился. Из пулемёта, который лежал у него в комнате.»

Использует автор прием параллелизма, например, в эпизоде «Трудовские», сравнивая страшную действительность с компьютерной игрой: «На обломках было крупно написано: «World of Tanks». Это компьютерная игра. Понятие «ролевая игра живого действия» приобрело новый смысл. Ребята из ВСУ играли в «World of Tanks» в реальном мире…» Получается, что для боевиков ВСУ население восточных территорий, борющихся за независимость, - всего лишь фигурки в чудовищной игре.

Есть эпизоды, в которых проводится временная параллель – события начала 21-го века соотносятся с событиями времен Великой Отечественной войны, например, в эпизоде «Негр»: «…тут мы на старых позициях углубляем. Ну то есть окопы тут были ещё во время Великой Отечественной войны. Представляешь, окопы наших прадедов? А сейчас здесь мы стоим…» Или: «… он был добрый и бесстрашный, и из чистой стали – такие люди выиграли войну в 1945-м, и на них же держится донбасский фронт уже шесть лет…»

Совершенно очевидно, что автор осуждает войну и тех, кто ее развязал. Устами героев утверждается мысль о необходимости мира на земле. Например, в эпизоде «Горловка»: «Бабушка из тринадцатого дома на улице Шашурина, в который прилетает уже четвёртый раз:
– Я же только мира прошу. Мира для деток, для молодых. Стреляют и стреляют, каждую ночь стреляют. Если сюда укропы придут, то мне, старой, горло перережут. Пусть мир будет…»
Важна для книги и тема памяти: «Но вот что важно: люди умирают во второй раз, когда о них забывают. Когда я ехала на войну журналистом, я хотела, чтобы погибшие бойцы не умирали во второй раз. Мне кажется это очень важным.
Я хочу, чтобы остались не только две фотографии с косой чёрной полоской. Я хочу, чтобы вы тоже запомнили и представили: весна, окоп, дует ветер, и Саша в глухой балаклаве с автоматом, в карих глазах – искорки солнца, и осетин с большой лопатой, смеётся. Пусть они будут вечно…»

Книга Анны Долгаревой - это своеобразный памятник мужества, стойкости, несгибаемости жителей Новороссии, и взрослых, и детей, памятник их страданию. Это хранилище тысяч голосов, молящих о мире и осуждающих войну.
Терехина Н.В., преподаватель колледжа

Рекомендуем посмотреть:

Образ родного дома в лирике Тряпкина Подлинная история Анны Карениной. Тайны романа Жанровое своеобразие цикла стихотворений Тряпкина «Журавлиная цепочка лет» Православные мотивы в рассказе Буйды «Казанский вокзал»